Шрифт:
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Нельзя сказать, чтобы Наташе де Согюр не хотелось возвращаться во Францию. Нет, скорее даже наоборот, она давно мечтала о том, чтобы снова побывать в этой прекрасной стране любви. Но когда водитель такси медленно въехал в распахнутые ворота поместья, Наташа сильно заволновалась: конечно, она должна была приехать сюда, чтобы помочь бабушке, и все же ей было как-то не по себе.
Она во Франции… Остается только надеяться, что все это не продлится слишком долго. Голос бабушки был таким слабым по телефону, но нужно верить в лучшее.
Наконец машина остановилась. Девушка выглянула в окно и узнала дом, в котором жила ее бабушка.
— Вуаля, мадемуазель! — улыбнувшись, произнес водитель, учтиво распахивая перед ней дверцу.
— Мерси, — ответила ему Наташа по-французски и тоже улыбнулась в ответ.
Не прошло и несколько секунд, как такси уехало, и девушка осталась во дворе одна. Она с любопытством посмотрела на дом. Он совсем не изменился, хотя Наташа уже давно здесь не бывала. Трехэтажное серое здание с крышей из черепицы. Было видно, что его давно не ремонтировали, однако как раз это и придавало ему тот самый благородный вид, о котором всегда говорили Наташе. К главному входу вела каменная дорожка, по бокам которой цвели каштаны. В центре красовался маленький фонтан, из него веселой струйкой лилась вода.
Неожиданно открылась парадная дверь и в проеме появилась маленькая фигурка пожилого мужчины в форме слуги.
— Доброе утро, мадемуазель, — вежливо произнес он. — Мадам будет так рада. Она очень ждала вашего приезда.
— Здравствуйте, Анри, — ответила Наташа. Она вспомнила, как мама рассказывала ей о нем, и улыбнулась. Все в этом доме напоминало о ее детстве.
Однако в голове Наташи продолжал крутиться один вопрос: почему после стольких лет молчания бабушка вызвала ее к себе? В письмах она была не слишком откровенна, да и по телефонным разговорам Наташа мало что поняла.
Но одно она знала точно — она должна приехать сюда. После смерти родителей у нее осталась одна бабушка, и ее долг помочь ей пережить старость. Но если быть совершенно откровенной, то и Наташе было одиноко в туманном Лондоне. У нее не было ни родных, ни близких друзей, поэтому она надеялась, что бабушка поможет ей справиться с тоской по тому времени, когда родители были еще живы.
Анри обнял Наташу и начал рассказывать ей о их жизни. Он был так рад ее появлению, что в его глазах появились слезы. Медленно он повел ее в зал. Огромные окна с тяжелыми бархатными занавесями, шикарные персидские ковры, изящные хрустальные подсвечники — все в этом доме было неизменно. Особую роль в создании интерьера играли картины в массивных позолоченных рамах, которые были развешаны почти во всех комнатах и залах особняка. Таким образом графиня старалась подчеркнуть могущество и власть семьи де Согюр.
— Мадам ждет вас в кабинете наверху, — важно произнес Анри.
— Наверное, будет лучше, если я сразу же к ней поднимусь, — снова улыбнулась
Анри слегка поклонился ей и провел к лестнице. Наташа смотрела на него и улыбалась. Ей было жалко этого добрейшего старичка. Наверное, ему нелегко бегать туда-сюда весь день. Но лучше его об этом не спрашивать, иначе он обязательно обидится.
Они поднялись на второй этаж, и Анри указал ей на нужную дверь. Девушка уверенно распахнула ее и вошла в комнату. Вокруг было темно и мрачно. Наташа не сразу заметила бабушку. Она лежала на огромной старинной кровати, укрытая теплым одеялом. Было видно, что она готовилась к приезду гостьи. На ней был надет шикарный шелковый пеньюар с кружевами на рукавах. На голове у нее был изящный чепец, из-под которого она кокетливо выпустила пару седых завитушек.
— Дорогая, наконец-то ты приехала! — хрипло прошептала она.
— Да, бабушка, я здесь, — ласково ответила Наташа. Ей было искренне жаль пожилую графиню.
— Слава Богу. — Она протянула руку к внучке. — Подойди ко мне, дитя мое, садись. Я так долго ждала этого момента.
— Знаю, но никак не могла приехать раньше. Сейчас у нас так много работы. Столько людей нуждается в нашей помощи, — объяснила Наташа.
— Ну ничего. Самое главное, что сейчас ты здесь. Анри! — позвала графиня. — Принеси нам чай, пожалуйста.
— Сию минуту, мадам, — поклонившись, ответил слуга и вышел из комнаты.
— Ты уверена, что он до сих пор может работать? — с сомнением в голосе спросила Наташа. — Это ведь так непросто — бегать с утра до ночи по этой лестнице.
— Работать? Конечно, может! — пожилая леди фыркнула от возмущения. — Он начал служить в этом доме, когда еще была война. И будет верен нам до конца. — Она на секунду замолчала. — Но сейчас, дитя мое, расскажи о себе. Я так давно не видела тебя. Мне так стыдно за это, но сейчас уже поздно в чем-то раскаиваться. — Ее глаза наполнились слезами.
— Но рассказывать особо не о чем. После школы я сразу же поступила в университет. Мне нравилось учиться, у меня было много друзей. Но после смерти родителей мне так захотелось куда-нибудь уехать подальше от всего этого, что я решила больше не учиться. Знаешь, я не могла находиться там, где все мне напоминало о них. Я поехала в Африку помогать людям. Даже не помню, кто мне посоветовал это, но я ни о чем не жалею. Думаю, это правильный выбор.
— Но ты счастлива? — тихо спросила бабушка.
— Да, конечно. Это так потрясающе, когда видишь, что можешь кому-то реально помочь. Но поначалу мне было очень страшно. Знаешь, бедные дети… они были такими худенькими, совершенно дикими, словно зверята. Но потом, когда они начали к нам потихоньку привыкать, они изменились, стали такими ласковыми.
Старушка согласно кивнула.
— Ты очень добрая и отзывчивая девушка. Совсем не похожа на меня, — с горькой усмешкой добавила она. — Я всегда думала только о себе, меня совершенно не волновали проблемы других. А теперь пришло время платить по счетам, — устало проговорила она и закрыла глаза.