Любовь по науке, или на практику в другой мир
Шрифт:
— Да, случилось, — как можно тверже ответила я. — Я к Великому и Ужасному.
— Так… по малозначительным вопросам нужно обращаться ко мне, — попробовала поупираться феечка.
— А у меня значительный вопрос. По поводу эксперимента.
— Ну-да, ну-да, — пошла на попятный эльфиечка. — Проходи. А ты, адептка тэрина, подожди здесь.
Милесса провела меня уже знакомым маршрутом, дверь в кабинет декана сама собой открылась передо мной. И я встретилась глазами с насмешливым взглядом ослепительного Гарона.
Он словно ждал меня.
Вот тут-то я и ощутила себя какой-то
«Проклятье, сейчас покраснею!» — подумала я.
Но не покраснела. Взяла себя в руки. Есть такой психологический приемчик, еще в подростковом возрасте меня научила двоюродная сестра. Я тогда смущалась и краснела сразу, стоило лишь объекту моей юношеской симпатии появиться на горизонте. В общем, нужно представить, что ты как раз покраснел. Просто налился краской, как вареный рак! И тогда… есть большая вероятность, что в реальности ты не покраснеешь.
Я в очередной раз успешно использовала этот прием.
Только вот сердце продолжало биться часто и громко. Словно я опять оказалась в том самом пресловутом подростковом возрасте, и передо мной стоит Мишка из десятого «Б», в которого я была долго (и безуспешно) влюблена.
Казалось, сейчас декан услышит, как мое сердце колотится, и засмеется. Назовет кроликом на заклании или еще как-нибудь…
Но Гарон лишь с наигранным удивлением приподнял одну восхитительную бровь:
— По правде, я ждал тебя раньше, адептка Мошкина. Был уверен, что ты вернешься снова отнимать мое время.
— Почему… ждал? — ляпнула я, чувствуя себя еще глупее, чем раньше.
Гарон небрежно провел рукой по столу: там лежала куча бумаг, среди них — наш с ним договор.
— Любезная адептка — как я уже отметил — не слишком вникала в текст договора. А особенностей практики мой коллега из вашего мира тебе, видимо, не объяснил. И теперь ты, разъяренная, как огнедышащий дракон, прилетела ко мне выяснить, какие опасности, а быть может, даже унижения, грозят тебе во время эксперимента, которому прежде ты не уделила должного внимания.
…И я выдохнула. От его издевки все мое смущение как-то одним махом испарилось. А в голову даже закралась мысль, что проницательный красавец специально так насмехается над девушками, чтобы задеть их и снизить градус влечения к своей бесподобной особе.
— Да-да, магистр декан, ты прав, — в его духе (то есть насмешливо!) улыбнулась я. — Так какие там опасности и унижения? Я хотела бы в подробностях узнать о ходе эксперимента. И если меня что-нибудь не устроит — отказаться.
— Отказавшись от эксперимента, ты откажешься и от всей практики. Ммм… Не жалко будет уходить обратно в свой мир, лишенный магии, так и не испробовав ее на вкус? — он заговорщицки наклонился в мою сторону, и меня… опять повело. Даже голова закружилась.
Но лишь на мгновение. Потому что топором по полену бухнула мысль: «Земную девушку не возьмешь бархатистым голосом и бесподобной внешностью! Кстати, если хорошо присмотреться, ямка на подбородке у него слишком большая, да и сам подбородок недостаточно аккуратный… И это делает его внешность слишком уж гротескно-мужественной».
— Конечно жалко, магистр
И тут Гарон вздохнул. Устало так. Может, не первый раз его мучают этими вопросами.
— Садись, — придвинул мне кресло, сам сел по другую сторону стола. — Все весьма просто. Наши ученые решили навсегда разобраться с проблемой несовместимости в парах. У нас тут, видишь ли… много очень разводов стало. Разработали теорию, что подобно оборотням и дриадам, люди и эльфы тоже имеют «истинную пару». То есть у каждого есть «половинка», или как там это у романтичных девиц называется… Не подскажешь? — лукавый взгляд на меня, мол, ты ведь из них, должна знать.
— Подозреваю, у романтичных девиц это действительно называется «половинкой», — улыбнулась я, давая понять, что себя к оным девицам не отношу.
— Но если оборотни ощущают идеального партнера по запаху, а дриады — по так называемому «притяжению земли», то у людей и им подобных нет такого инструмента. Однако, в редких случаях, когда человек или, допустим, эльф встречает своего идеального партнера, то может ощутить его «эманации». Особую энергетику души, которая влияет и на тело, делая его привлекательным. А может и не ощутить… В этом загвоздка! Вот мы и подумали, что нужен инструмент для усиления эманаций. Такой, чтобы они излучались ярко, сильно, подобно солнечному свету, и идеальный партнер был «притянут» ими. Недавно удалось найти природный источник для усиления — пыльца растения «гарбиария волнистая». На эксперименте участники должны будут принять ее особым образом. И если статистика покажет достойный процент создания крепких пар, методика будет утверждена на Магическом Совете, а желающие наладить свою личную жизнь смогут ее использовать.
— Хм… Очень интересно, магистр декан, — я как-то растерялась, честно говоря, не ожидала, что у местных ученых такие романтические цели. — Но причем тут я? Я вообще из другого мира!
— Вот это и интересно! — с каким-то даже энтузиазмом ответил Гарон. — Очень интересно узнать, может ли быть идеальная пара для человека… в другом мире. Как ты считаешь, адептка Мошкина?
Он что, действительно интересуется моим мнением? Или просто издевается?!
— Даже не знаю, — ответила я спокойно. Не буду поддаваться на провокации. — Мне кажется, маловероятно. Ведь тогда у такого человека практически нет шанса встретить свою «половинку». А это несправедливо.
— Ты веришь во Вселенскую справедливость, адептка Мошкина? — наигранно-удивленно поднял бровь Гарон. — Впрочем… Вот и проверим, есть она или нет. Если у тебя — почти случайной попаданки в другой мир — найдется тут пара, значит, справедливости нет. Что и требовалось доказать.
— А ты в нее, значит, не веришь, магистр декан? На самом деле, если пара для меня найдется, то это не исключает «Вселенскую справедливость». Вдруг свыше уже все расписано. Моя пара почему-то оказалась в вашем мире. И судьба распорядилась так, что я должна была отправиться сюда. То есть все как раз все справедливо и продумано.