Любовь по ошибке
Шрифт:
Он никогда ни с кем не делил эту комнату, до сего момента ему было безразлично, кто что о ней думает. Тем временем Стейси увидела отдельно стоящую ванну и вздохнула с облегчением – в отличие от огромной душевой кабины и джакузи, она была рассчитана не на футбольную команду, а максимум на двоих! Отметив этот факт, она продолжала оглядываться, потрясенная. К собственному неудовольствию, Кернан поймал себя на несвоевременной мысли, что ее глаза напоминают зеленый мох на камнях у реки в солнечный день.
– Не может быть. Это камин? – услышал он ее шепот. – В ванной комнате?
– Замерзла? Хочешь
Даже с ее наивностью она должна понимать – камин здесь не для тепла, а для романтического настроения. Однако, несмотря на очень короткое знакомство, у него не было сомнений, что их представления о романтике сильно различаются. Для Кернана был важен лишь конечный результат вечной игры соблазнения. Рассуждения о большой семье вокруг рождественской елки в его гостиной определенно указывали, что она верила в любовь и постоянство. Отношения с такой женщиной требовали усилий. Более того, чтобы увлечь ее, требовалось нечто более существенное, чем ванна перед камином. Но главное, для этого нужно было время, терпение и желание стать лучше!
Пожалуй, ему стоит придерживаться прежних привычек. Женщины его типа довольствовались подарками, веселой болтовней и не претендовали на душевную близость.
Кернан всегда избегал эмоциональных привязанностей – даже до гибели своего друга Даннера. Он вдруг поежился от неприятных воспоминаний, связанных с Рождеством. Эта девица Мерфи представила наряженную елку там, где ее никогда не было. Детство Кернана прошло в обстановке полной непредсказуемости, а Рождество претендовало на звание худшего времени в году. Позже, пройдя испытания юных лет, он поддался иллюзии полного контроля над обстоятельствами, тешил себя мыслью, что создал безопасный и надежный мир для себя и для сестры Адель. Гибель Даннера показала, что его власть ничтожна, а надежды и мечты – хрупки и опасны. Но свалившаяся ему на голову женщина жила мечтами. Она кое-что повидала в жизни, если судить по глазам, но не потеряла способность верить.
– Конечно, зажги камин, – хихикнула она, нарушив его размышления. – У меня не будет другого шанса.
– Надеюсь, – пробормотал он.
Ее улыбка погасла, словно его слова причинили ей боль. Еще одно подтверждение тому, что она слишком уязвима, а он – жестокий – без сожаления помашет ей вслед с крыльца, когда она отправится восвояси.
– Ничего личного, – сказал он. – Я не просил тебя приезжать. Ты мне не нужна.
Причинив ей как можно больше морального ущерба, он повернулся и повернул тумблер. В камине заплясали язычки пламени.
– Я передумала, – гордо заявила Стейси. – Мне это неинтересно.
Кернан с раздражением выключил камин и махнул рукой в сторону шезлонга. Когда она уселась, он осмотрел ранку на голове.
– Сначала продезинфицирую, потом посмотрим, насколько это серьезно. Забавно, что я спасаю тебя, не находишь?
– В каком смысле?
– Предполагалось как раз наоборот.
Ироничный тон не обманул Стейси: Макалистер явно не из тех, кто получает удовольствие, спасая человека.
В жизни он был выше, чем она представляла по фотографиям, а его широкие плечи загораживали камин! В просторной ванной комнате склонившаяся над ней мощная фигура, казалось,
Он считался не только самым успешным бизнесменом в Ванкувере, но и самым завидным женихом. Стейси понимала почему. На всех фотографиях, которые она видела, невероятно красивый и уверенный в себе мужчина с открытой, обаятельной улыбкой олицетворял успех и богатство. Он всегда выглядел безукоризненно: гладко выбритый, с темными, аккуратно причесанными волосами, в сшитом на заказ костюме, который выигрышно подчеркивал атлетическую фигуру. Макалистер производил впечатление человека, готового принять любой вызов, и с улыбкой бросить вызов судьбе в ответ. Круг его деловых интересов был широк: рискованные сделки с недвижимостью, инвестиции в новейшие технологии, реорганизация убыточных компаний. Он пользовался репутацией жесткого, честного и предприимчивого бизнесмена с блестящей интуицией.
Неудивительно, что женщины мечтали о нем. Макалистер не отказывал себе в удовольствиях. Трудно сосчитать, сколько красавиц в свое время опирались о руку, которая теперь касалась головы Стейси. Однако, имея все, Макалистер стремился к большему в постоянной погоне за адреналином.
Наблюдая за ним, Стейси пыталась понять, чем взгляд серебристо-серых глаз отличается от того, который она видела на фотографиях, но не могла сосредоточиться. Все отвлекало: и близость почти обнаженного мужского тела, и прикосновение сильных пальцев, и окружающая роскошь.
– Ой!
– Извини.
В надежде выйти из ступора она опустила взгляд на его босые ноги, показавшиеся ей невероятно сексуальными. В отчаянии она снова взглянула на растрепанные волосы, темную щетину на скулах и крутом подбородке… Да куда же девать глаза? Лицо Кернана внушало трепет. Макалистер излучал мощную ауру, которая ничуть не ослабла от того, что на место ее аварии он явился мокрым, голым, в полотенце вокруг бедер. Работая в журнале «Иконы бизнеса», Стейси часто брала интервью у известных предпринимателей, но никогда так остро не чувствовала энергетику собеседника. Макалистер представлялся ей пиратом или разбойником с большой дороги, готовым в любой момент выхватить саблю. Стальной оттенок глаз говорил о том, что он умеет быть безжалостным.
Раньше на фотографиях она замечала в его глазах легкий насмешливый блеск, как будто невероятный успех в бизнесе забавлял его, был азартной игрой, в которой он выигрывал. После гибели друга что-то изменилось. Блеск напоминал осколки разбитого стекла, ледяной барьер, за который Макалистер никого не хотел пускать. Особенно тех, кто собирался взять интервью. Стейси стало ясно, что Каролина ни о чем не договорилась. Как только она расскажет, зачем приехала на самом деле, Макалистер наотрез откажется разговаривать с ней.