Любовь по расчету
Шрифт:
— Сама виновата. Позови горничную.
— Не могу. Хельгунд сидит с Мейбл и ребенком, а Элфин испугается, если будешь глазеть на нее так свирепо. И сомневаюсь, что Брэнд обрадуется, если узнает, что ты соблазнял его жену.
— Что?!
Гайон понимал, его разыгрывают, но не хотел прерывать, чтобы узнать, ради чего это затеяно.
— Чему здесь удивляться? Если послать за Элфин, то Бог знает, что она подумает, учитывая, в каком ты виде. Тебе ведь известно, она боится мужчин, кроме Брэнда, разумеется.
— В каком виде? — Гайон проследил за
— Так можно подойти поближе и хорошенько отмыть это место?
— Юдифь! — Гайон невольно рассмеялся. Пол часа назад он был готов лечь и умереть, так тяжело было на душе. Теперь силы вернулись, энергия рвалась наружу. — Ну что мне с тобой делать?
— Сделай мне ребенка, — предложила она, поддразнивая его взглядом из-под полуопущенных ресниц. — Говорят, во время беременности женщины становятся покладистей.
— Когда это ты вела себя как все женщины?
– ворчал Гайон.
— Лиха беда начало. Вдруг тебе предстоит приятный сюрприз?
— Неплохо бы для разнообразия. Юдифь улыбнулась.
— Расшнуруешь? — попросила она, повернувшись спиной.
Гайон начал развязывать тесемки.
— Ты пустая распущенная девчонка, вот ты кто. Жара на нее подействовала, как же!
Юдифь переступила через мокрое платье и бросилась в объятия мужа. Он дернул за шнурок, державший нижнюю рубашку.
— За это время я научилась многому, — прошептала она, не отводя губ от его рта. — На сей раз узлов нет.
— Я и не предполагал, что они будут, — сказал Гайон, когда белье соскользнуло на пол. Их тела слились воедино.
Глава 29
Луч солнца упал на лицо, Гайон открыл глаза. В комнате царил полумрак, свет проникал только в щели ставен. Он не сразу вспомнил, где находится и почему. Вспомнив, почувствовал, как похолодело внутри, но тут взгляд упал на сонную Юдифь, свернувшуюся калачиком. Недаром он прозвал ее котенком, хотя ночью она решительно опровергала прозвище, проявляя хитрость и изобретательность опытной искусительницы.
Гайон улыбнулся своим мыслям. Цветы и шипы. Острые коготки в бархатной перчатке. Он провел подбородком по ее щеке. Юдифь придвинулась ближе, не размыкая век, сонно поцеловала мужа в шею.
Гайон вспомнил, что это первый раз за последние несколько дней, когда он проснулся не на заре, а в полдень, и признался себе, что Юдифь была права, как всегда. Он не сознавал в полной мере своей усталости, пока та не свалила его. Последние три дня казались нереальными, как сон. С трудом приходили на память моменты, когда он вставал с постели, чтобы поесть, поговорить с людьми, хотя не мог вспомнить, что ел и с кем беседовал. Помнил, как хотел выйти посмотреть, продвинулись ли работы по восстановлению стены, но Юдифь под благовидным предлогом вернула в спальню... и снова в постель, где очередной хитростью заставила остаться.
Гайон почувствовал, что хочет встать, что отчаяние, владевшее им
Леди Мейбл умерла в первую же ночь после приезда Юдифи, да успокоит Господь ее душу, не знавшую мира на земле. Юдифь плакала над ней, но Гайон подозревал, что это была разрядка после напряжения, связанного с уходом за больной. Ребенок все еще был жив, жар отступил, кровотечение прекратилось, по крайней мере, так сказала Юдифь. Она держала малыша подальше от мужа, а у Гайона не было желания убедиться самому.
Гайон посмотрел на спящую жену и вспомнил инцидент с вином. Он никогда не сомневался в ее изобретательности, но временами казалось, что она соображает намного лучше него. Сделать ребенка, так она сказала... Трудно представить, что Юдифь сможет стать покладистой и обожающей женой, как другие женщины, на нее это не похоже. Возможно, дети смягчат ее, хотя Гайон сильно в этом сомневался. Котята никогда не менялись к лучшему, становясь взрослыми кошками. Скорее, наоборот.
Звук горна прервал его размышления, охотничий горн, но мелодия не была похожа на ту, которой созывают собак, и пронзала, как молния, прогоняя чувство успокоенности. Гайон вскочил с постели, инстинктивно протянул руку за мечом. В этот момент в спальню ворвался Майкл де Бек.
— Милорд, это де Лейси, — бросил он кратко. — Он привел подкрепление из Уэльса и снаряжение для осады, готовится к штурму.
Гайон побледнел.
— Де Лейси?!
Юдифь проснулась, села в постели, накрывшись простыней, спросонья не понимая, что происходит.
— Мы не заметили, как они подошли, был густой туман, а они спрятались в стаде овец.
— Овец? — удивился Гайон. — Овец?! — он саркастически захохотал, когда до него дошла парадоксальность ситуации. — Уж не то ли это стадо? Тридцать серебренников?
— Милорд? — де Бек ничего не понимал и на чал нервничать.
— Тысяча чертей, Майкл! — взорвался Гайон.
– Сначала он удирает через охраняемую стену, потом возвращается, не потеряв и волоса! Эта охрана ни к чему не годна, им всем надо зенки повыколоть, они им ни к чему! — он начал быстро одеваться. — Люди Кадвгана, так?
— Не знаю, милорд.
— Дьявол, что ты вообще знаешь? Де Бек переступил с ноги на ногу.
— Они свалились на нас с запада, со стороны границы, милорд. Не думаю, что это солдаты из Шрусбери.
Гайон натянул штаны.
— Нам от этого не легче, — прошипел он.
– Сколько их?
— Примерно вдвое больше, чем нас, милорд, но половина из них — валлийские босяки, сброд.
— Не советую недооценивать их, — резко возразил Гайон. — Они выглядят деревенщинами, но дерутся, как волки, а этот ослабленный замок для них — детская игрушка... На осаду уйдет не более двух дней. Возьмут с первого штурма, в крайнем случае, со второго. Если сразу не дать им по мозгам, нам не устоять.
— Женщины...