Любовь по завещанию
Шрифт:
Это просто смехотворно! Она считала, что превосходит эту глупенькую невинную малышку, думала, что она слишком мудрая, слишком хорошо разбирается в мужчинах, слишком холодная, чтобы ее одурачить.
А оказалось, что она столь же глупа, податлива и уступчива, как любая другая женщина, когда дело касалось Константина Блэка.
Даже глупее. Ей грозит страшная опасность потерять сердце.
Молния осветила комнату. На миг Джейн увидела в зеркале ужас на своем лице. Гром зловеще загрохотал, казалось, прямо над головой.
Несколько
Нет! Отрицание захлестывало ум, стучало в груди. Невозможно, что она оказалась настолько глупой, что влюбилась в красивое лицо.
Но ведь ее пленили не только его черты?
Константин обладал харизмой, магнетизмом, он влек людей к себе, потом твердо держал на расстоянии, а они даже не сознавали этого. Порой она думала, что сознает, и тогда он подбрасывал новые аргументы или отвлекал ее какой-нибудь дерзостью.
Джейн чувствовала, что чем плотнее переплетутся их жизни, тем больше он усилит защитный панцирь, не пуская ее в душу.
Что ж, если Константин сумеет показать ей радости супружеского ложа, это станет подарком. Возможно, она не вправе просить большего. Мольбы не в ее характере, если он не захочет душевной близости, она не станет просить, ибо это самый верный путь отвратить его от себя.
Звук хлопнувшей двери в спальне Константина прервал ее размышления. Тихие мужские голоса достигли ее слуха: Константин и его камердинер.
Уставившись на свое отражение в зеркале, она решила, что выглядит трагически: глаза полны страха, уголки губ опущены. Джейн заставляла лицевые мышцы растянуть рот в улыбке, но они плохо ее слушались.
От страха все внутренности скрутило в узел. Жажда видеть Константина боролась с многочисленными страхами. Джейн страшилась его и акта, который собиралась свершить. Но больше всего она боялась себя, того, что если отдаст себя Константину, то станет слабой, беззащитной, какой она не была со времен детства.
Джейн услышала, как дверь спальни Константина закрылась во второй раз. Значит, камердинер ушел. Сердце у нее подскочило к горлу. Сейчас придет Константин.
Дрожащей рукой она взяла оправленную в серебро щетку и медленно провела по распущенным волосам. Сто раз утром и вечером, всегда говорила ее няня.
Она досчитала до двадцати, когда раздался легкий стук в дверь. Джейн подскочила, и шаль свалилась с ее плеч. Не дожидаясь ответа, дверь распахнулась. На пороге стоял Константин.
Глава 16
Джейн положила щетку и собралась было подняться, но он сказал:
— Нет, не надо.
Она снова села, не в силах оторвать от него глаз. Она ожидала, что Константин придет в роскошном халате, в котором видела его уже дважды, но он лишь снял сюртук и галстук.
Джейн
В одной руке Константин держал бутылку красного вина, в другой — бокал.
— Боюсь, нам придется пользоваться одним бокалом, — сказал он, направившись к ней. — Я не смог придумать убедительную причину, чтобы принесли второй.
Напоминание того, что их свидание противозаконное, запретное, что он будет осторожен.
Константин остановился перед маленьким столиком у камина и поставил на него бутылку и бокал. Присев перед камином, он оглянулся на Джейн:
— Я разведу огонь?
Ее губы приоткрылись, но она не смогла издать ни звука. Необходимость согреть комнату навела ее на мысли о холодном воздухе на нагой коже. По спине у нее пробежала дрожь.
Заботами Константина угасающий огонь ожил, осветив комнату мерцающим золотистым светом. Джейн смотрела на широкую спину Константина и узкую талию. Он вынул из фарфоровой вазы на каминной полке длинный бумажный жгут и сунул в огонь.
Потом прошелся по комнате и зажег все свечи, которые Джейн так старательно погасила перед его приходом.
Снова она попыталась заговорить, но что она могла сказать?
«Я не хочу, чтобы ты видел меня»?
Но у Константина Блэка был слишком сосредоточенный вид. Он подготавливал сцену для соблазна, и по его поведению было понятно, что перечить бессмысленно.
Закончив, он бросил бумажный жгут в камин. Взял бутылку и налил вино в бокал. Возясь у камина, Константин закатал рукава, и Джейн восхищалась его сильными руками, видя, как он ловко поворачивает бутылку, чтобы вино не капнуло на стол.
Он поставил бутылку. Потом повернулся, протянул руку Джейн и улыбнулся.
Джейн не шевельнулась. У нее было такое ощущение, что она приросла к месту.
Черная бровь приподнялась.
— Передумала?
Джейн медленно покачала головой.
Константин снова протянул руку:
— Тогда иди посиди со мной.
Она заставила себя подняться и пошла к нему. Ноги у нее были нетвердыми, дыхание сбивчивое. Джейн тщетно пыталась взять себя в руки.
По сторонам камина стояли два кресла, между ними лежал пушистый ковер. Джейн было направилась к креслу напротив Константина, но он поймал ее за руку.
— Нет, не там. Со мной.
Потянув ее за собой, он сел. В кресле, которое он выбрал, негде было устроиться, кроме как у него на коленях. Джейн натянуто подчинилась, усевшись с чопорной неловкостью, которая вызвала у него смешок. Она чувствовала под собой его мускулистые бедра. Его жар обволакивал тело, сердце барабаном стучало в груди.
Сбитая с толку его близостью, Джейн уставилась на огонь в камине. У нее не хватало смелости посмотреть Константину в лицо.
— Джейн. — Его голос был более хриплым, чем обычно. Кончиками пальцев Константин приподнял ее подбородок и взял в плен ее рот.