Любовь побеждает время
Шрифт:
Как сложились бы их отношения, сведи их судьба много лет назад? До того как неудачный брак научил Кейджа: от женщины нельзя требовать слишком многого. Женщина не вручит свою судьбу мужчине, на которого точат зубы мерзавцы вроде Зака Бенекса. Эрика тогда не выдержала, не выдержит сейчас и Вивиан. Она слишком ранима.
Нет, если у них был шанс, так разве что лет десять назад, прежде чем оба избрали свою дорогу в жизни, а сейчас...
Ужин подошел к концу, Харди ушел к себе, а молодые люди остались распить по рюмочке
— Поздравляю: ты одержала эпохальную победу! — сообщил Дерек, удобно развалившись на диване рядом с соседкой. — На моей памяти старику еще не доводилось так расчувствоваться.
— От моих кулинарных способностей и не такое сердце растает, — отшутилась Вивиан, но голос ее был грустен. Словно для нее единственный путь к сердцу мужчины и вправду лежал через желудок!
Дерек сжал пальцы, так что хрустальная рюмочка едва не треснула.
— Это я заметил, — отозвался он. — Собственно говоря, за последние дни я сделал немало потрясающих открытий!
— Например? — Вивиан скрестила ножки и изящно покачала туфелькой. Пышная юбка длинного платья — шелковистая, переливчатая ткань с узором из папоротников на кремовом фоне — плавными складками легла на диван, маня: прикоснись!
Не отрывая взгляда от кедровой гирлянды на каминной полке, Дерек проговорил:
— Ну, сначала ты показалась мне крайне легкомысленной и безответственной особой.
— А теперь, узнав, что имеешь дело со степенной и благоразумной классной дамой, ты пересмотрел свое мнение?
— Пересмотрел, но твоя профессия здесь ни при чем.
Она уселась поудобнее, поправив подушки; в воздухе разливался слабый аромат духов.
— Так в чем же дело?
Дело в том, что твое благоухание сводит меня с ума, мог бы ответить Дерек. Когда ты покачиваешь ножкой, вот так, наполовину сбрасывая туфельку, мне отчаянно хочется упасть на колени и поцеловать эту точеную, аристократическую ступню. У тебя восхитительные ножки: стройные, изящные, длинные, самой природой созданные для любовной игры. Краешек французских кружев, выглянувший из-под сборки платья, напомнил мне о пеньюаре, что был на тебе в ту ночь, и я гадаю, что на тебе сейчас, — и от этих мыслей голова идет кругом.
Он вскочил на ноги и подбросил в огонь очередное полено — гораздо более энергично, нежели требовали обстоятельства.
— Дело в твоем бескорыстии, наверное. Ты никогда не угодила бы в снежную бурю, если бы не спешила к сестре; а ведь в горах зимой опасно, и ты не могла этого не знать. А если бы два холостяка, не умеющих толком елку нарядить, не взвалили на тебя бремя домашних хлопот, то, надо полагать, сейчас сидели бы за замусоренным столом, созерцая дно пустой бутылки из-под бренди и оплакивая свой скорбный удел.
— Знакомая история...
Дерек скептически оглянулся через плечо.
— Неужели и тебе доводилось в стельку надраться бренди?
Облокотившись
— Нет, — отозвалась Вивиан. — Я про грусть и одиночество. Мой склад характера предусматривает и то и другое.
Если бы в этих словах прозвучала хоть толика жалости к себе, Дерек бы пропустил их мимо ушей, да, возможно, еще и посмеялся бы. Но теперь, отрекаясь от здравомыслия, он уступил желанию, терзавшему его.
Сжав ее ладони в своих, он рывком поставил Вивиан на ноги и привлек к себе.
— Сегодня ночью все будет иначе, — пообещал он.
Молодая женщина прильнула к нему так естественно, словно вот уже тысячу раз, не меньше, находила убежище в его объятиях. Шелковистые каштановые локоны защекотали подбородок; неясное благоухание, что тревожило и волновало Кейджа на расстоянии, усилилось до властного зова. Все ее существо, точеная фигурка, изящные руки, стройная талия — все принадлежало ему.
Этого он не ждал и не загадывал, однако теперь вдруг пожелал большего. Дерек знал: любовь — в лучшем случае мимолетный гость и не стоит особых переживаний, но сейчас всесокрушающий ураган страсти грозил развеять по ветру всю уверенность.
Любовь? Какого черта это слово проникло сквозь умело возведенные преграды? Он, Дерек, для любви не создан, и в любом случае эта женщина заслуживает большего. Ее жизнь построена на высоких идеалах, ее мир четко поделен на добро и зло, черное и белое.
Сможет ли она разглядеть и понять оттенки серого цвета? Как воспримет необходимость порою сталкиваться с представителями преступного мира — для того чтобы привести негодяя на скамью подсудимых? Нет, это не для нее!
И все-таки с каждой минутой Дерек все больше подпадает под власть ее чар. Но это новое чувство вряд ли найдет удовлетворение в сексе. Ему нужно больше. Он хочет вывозить Вивиан в свет, представить ее друзьям и коллегам и даже малознакомым людям: пусть смотрят и завидуют лютой завистью! Хочет угощать ее роскошными обедами в ресторанах, объявить всему миру: эта женщина принадлежит ему, Дереку Кейджу! При этой мысли он пошатнулся и едва устоял на ногах.
Пока разум пытался примириться с этим фактом, плоть снова дала о себе знать — вызывающе и требовательно. Вивиан, вздохнув, подняла взгляд — и все сомнения развеялись в дым.
Ладони Дерека легли на ее бедра, он властно привлек Вивиан к себе и потянулся к ее губам. Таков, наверное, вкус напоенного солнцем винограда, омытого амброзией: в нем слились невинность, и сладость, и вечная, загадочная тайна женственности.
Ни одна женщина не целовала его так. Где-то в подсознании зазвенели колокольчики тревоги, но разум уже признал свое поражение в битве с разгоряченной плотью.