Любовь побеждает все
Шрифт:
— Конечно, договаривались. — Она сунула было сумку под мышку, но ей требовалось чем-нибудь занять руки. — С самого начала.
— А-а, припоминаю: мы намеревались не смешивать бизнес с личной жизнью!
— Об этом я и говорю.
— До меня не сразу дошло, что вы желаете держать в секрете наши любовные отношения.
— Я не хотела бы объявлять об этом в «Вэрайети» [3] .
Явно разозлившись, он сунул руки в карманы.
3
«Вэрайети» —
— Вас не устраивает слишком крупный второй план, да?
Она открыла было рот, чтобы достойно ответить, но сдержалась.
— Полагаю, да. — Глубоко вздохнув, Эй Джи шагнула вперед. — Я хочу избежать всяческих спекуляций, а равно и сочувствующих взглядов, когда ситуация изменится.
И не экстрасенс понял бы, что она уже ждет этих перемен. Нет, поправился он, она ждет их с самого начала! Это открытие было неожиданным и до боли неприятным.
— Понятно. Хорошо, мы постараемся. — Он взялся за ручку двери. — Давайте отметимся, что мы уже на работе.
Нет, он не сказал бы, что сердит. А почему он должен сердиться? Она вполне последовательна в своем требовании соблюдения правил, и ему это только облегчает жизнь. Во всяком случае, должно облегчать. Она не выдвигает никаких требований, но и не примет никаких с его стороны. При других обстоятельствах он сам настаивал бы на том же. Она не желала, чтобы чувства вторгались в ее или его деловую жизнь. Когда-то, в прошлом, он и сам поступал так же.
Проблема в том, что теперь все складывается по-другому. Однако раз уж он это принял, надо следовать условиям. Иначе перемен не избежать.
Дэвид смотрел, как Эй Джи пересекает комнату, направляясь навстречу Алексу. У нее был быстрый шаг и спокойные глаза. Именно так она выглядела в обычной ситуации — успешная деловая дама, которая знает, что и как может здесь получить. Он вспомнил, как она выглядела, когда они занимались любовью: изящная, раскаленная и опасная, как нейтронная бомба.
Дэвид вынул сигарету и со сдержанным раздражением чиркнул спичкой. Придется выработать план номер два.
Эй Джи была готова даже к острому разговору. Алекс с кем-то беседовал. Почти дружески улыбаясь, она прервала их разговор:
— Мистер Маршалл, можно вас на минутку?
Алекс ждал этого. В присущей ему старомодной манере он взял ее за руку:
— Конечно. Похоже, у нас есть время выпить по чашечке кофе?
Они вместе вернулись в комнату, в которой еще несколько минут назад Эй Джи разговаривала с Дэвидом. На этот раз она налила и подала кофе, но начать отрепетированную речь не успела. Ее опередил Алекс.
— Вы хотите поговорить о Клариссе? — Он вытащил сигарету. — Не возражаете?
— Нет. Мистер Маршалл, я и в самом деле очень хотела бы поговорить с вами о Клариссе.
— Она говорила мне, что вы встревожены нашими брачными планами. — Он со смаком попыхтел сигаретой,
Эй Джи хмуро взглянула на диван, потом на него. Вообще-то это не входило в ее планы. Все-таки она села. Алекс устроился на другом конце.
— Я рада, что Кларисса все вам объяснила. Это упрощает дело. Теперь вы понимаете, почему я беспокоюсь. Моя мать — очень важный для меня человек.
— Для меня тоже. — Он картинно откинулся на спинку дивана, показав Эй Джи безупречный профиль. Немудрено, что у матери закружилась голова. — Вы как никто другой можете понять, насколько легко увлечься Клариссой.
— Да. — Эй Джи отхлебнула кофе. Что тут можно было сказать? Она не без труда и со вздохом нащупала нить разговора. — Кларисса — очень теплый, особенный человек. Но вы знакомы слишком мало времени.
— Потребовалось всего пять минут, — сказал он так просто, что Эй Джи перестала подыскивать слова. Он улыбнулся. — Мисс Филдс. — И тут же поправился: — Эй Джи, мне кажется, не совсем правильно называть вас мисс Филдс, тем более что вскоре я намерен стать вашим отчимом!
— Отчимом?
Почему-то до сих пор эта простая мысль не приходила ей в голову. Она даже выпрямилась и уставилась на него, не успев проглотить кофе.
Он продолжил:
— У меня сын вашего возраста. И дочь. Немногим моложе. Думаю, мне понятны ваши чувства.
— Да разве дело в моих чувствах!
— Конечно, конечно. Вы дороги Клариссе так же, как мне дороги мои дети. Мы с Клариссой поженимся, но она была бы счастливее, если б и вы были этому рады!
Эй Джи хмуро рассматривала кофе. Потом поставила чашку.
— Не знаю, что и сказать. Мистер Маршалл, Алекс, вы журналист более четверти века. Вы объездили весь свет и видели самые невероятные вещи. Кларисса же, при всех ее способностях и интуиции, очень простая женщина.
— Удивительно уютная женщина! Особенно для мужчины, который долгое время жил одиноко. Возможно, слишком долго. Я уже подумывал о пенсии. — Он рассмеялся, припомнив свое потрясение, когда Кларисса взяла его руку и рассказала о том, что там увидела. — Я ни с кем об этом не говорил. Даже с детьми. Я ждал чего-то большего, чем просто рассказа о линиях жизни и историях разрывов. Но после нескольких часов, проведенных с Клариссой, я понял, что она именно та, кого я искал. И остаток моей жизни я хочу провести с ней.
Эй Джи сидела молча, разглядывая ладони. О чем еще мечтать женщине, как не о мужчине, который любил бы ее с такой откровенной преданностью? Разве может раздумывать женщина, когда ее полюбили такой, какая она есть, и несмотря ни на что? Напряжение, владевшее Эй Джи, немного спало. Она подняла на него глаза и даже смогла улыбнуться.
— Алекс, моя мать приглашала вас на обед?
— Ну а как же! Несколько раз.
Он сказал это очень сдержанно, но она уловила веселый блеск в его глазах.