Любовь под маской
Шрифт:
— Изольда, ты случайно на организатора праздников не хочешь пойти поучиться? — спросила Люба, смеясь.
Щеки пылали от волнения. Она то и дело прикладывала холодные пальцы к лицу, словно могла остудить ими пожар, который разгорался у неё внутри.
— Любка, а он как целуется? Вот так? — и Изольда вытянула губы в трубочку словно это был хобот, ещё пошевелила для убедительности, — или вот так? — теперь она облизала их, стараясь кончиком языка достать до носа.
— Дурында ты, Изольда! Он целуется волшебно. Девочки,
— Тебе что кажется, что ты влюбилась или что ты дурочка? — хихикнула Вера. — Только голову не теряй. А то придётся тебя, как твои сапоги, потом по запчастям собирать.
Она расчехлила костюмы, которые привезла с собой.
— А почему цыганка? — не поняла Люба. — Он же мышь летучую ловит.
— Тётка не дала мышь, сказала, что она нужна — спектакль запланирован. А вот цыганских костюмов в театре море, даже на Изольду есть.
Люба натянула на себя платье. Оно было ей безнадёжно большое. Плечи болтались на уровне локтей, юбка еле держалась на бёдрах, а вырез на груди был таким, что обзор открывался всем желающим. Люба приподняла юбку и попыталась сделать пару шагов.
— Не жмёт оно тебе, мать? — рассмеялась Вера. — Наряд для Изи вообще-то предназначался, а в ты в него запрыгнула.
— Зашла, как в палатку в полный рост, — подхватила Изольда, пыхтя, — а я ещё подумала, что в театрах все мелкорослые.
Девчонки повернули голову на голос и захохотали. Подруга всё-таки смогла натянуть костюм, который явно предназначался не для неё. Но вот пошевелиться в нём без риска порвать по швам было невозможно. Платье сидело не просто в облипку. Линия талии находилась под грудью, молния на спине не застёгивалась, а юбка доходила до середины бедра.
Девушка расставила руки на ширине плеч и стояла строго прямо, словно к её спине был привязан длинный шест. Она и дышала с трудом, осторожно втягивая воздух губами.
— Так тебя и поведём. Скажем Святу: «Сюрприз! Обезвреженная Изольда собственной персоной», — Люба вытирала слёзы, которые скатывались по щекам.
— Девчонки, вынимайте меня, — с трудом выдавила, задыхаясь, подруга.
Люба подтащила стул, встала на него и стала пытаться через голову стянуть с неё платье:
— Ты как его на себя напялила?
— Как-как, с трудом, — ответила Изольда. — Старалась очень. Думала, что модель по фигуре.
— По твоей фигуре модели ещё не придумали, — ворчала Вера. — Порвёшь платье, мне тётка голову открутит.
— Так тебе и надо будет. Больно! Волосы мои… — верещала Изольда. — Садисты! За что? Ой, в трусы не лезьте! Лифчик не надо на шею наматывать!
За дверью послышались грузные шаги, а затем раздался характерный стук в дверь. Изольда стала верещать пуще прежнего:
— Изверги, перестаньте раздевать честную женщину! Оставьте мои волосы! Больно-больно! Дышать не могу! Свободу мне, воздуха, быстрее!
Дверь тотчас широко распахнулась:
— Изольдочка, кто тебя? — в комнату ворвался Свят и замер в немом изумлении.
Девушка стояла по середине комнаты, руки у неё были подняты, голова скрыта юбкой платья, чёрные колготки натянуты до груди.
— А вы что здесь делаете? — спросил Свят, сглатывая слюну.
— Платье на твою Дюймовочку примеряем, — ответила Вера, которая стояла перед Изольдой и скрывала обзор от парня.
— Вам помочь? — предложил он.
— Только своим временным отсутствием. Мы тут как-нибудь сами справимся. Но вообще, спасибо. Если ситуация примет критический поворот, дадим знать.
— Так это, Изольда, артисты приехали. Твой выход.
— Щас, она прямо так выйдет, и ни артисты, ни аниматоры будут не нужны, — засмеялась Вера.
— Святик, освободи меня от этого чёртового платья. А то девчонки только издеваются.
— Давай лучше я. Свят, иди уже к гостям, — в комнату вошла Барби. — Можно с вами посидеть? Вешалка Кира достала своей крутизной и дороговизной, — сказала она после того, как брат вышел. — Не день рождения, я бы ей показала Рублёвку. Кир, дурак, не понимает, что на фиг он ей нужен. Она на Демьяна нацелилась.
— А Демьян? — спросила Люба, чувствуя, что краснеет.
— Демьян не любит глупых женщин. Ему интеллектуалок подавай. Он же вышел из академической семьи. Родители — доктора экономических наук. Мать у него преподаёт в академии, а отец бизнес крутит. Сестра ещё есть, Дашка, только она сейчас где-то на сборах, что ли. Так та тоже, где только уже не засветилась. Свят говорил, что предки подогнали Демьяну какую-то “принцессу Диану” из консерватории. Только я видела её один раз. Он с ней нигде не появляется.
— Вот как… — Люба отвернулась к окну. Глаза защипали слёзы, а в голове упрямо крутилась мысль: «Нет, не правда. Не мог он меня так нежно целовать, если любит другую».
36.1
Барби тем временем продолжала, не замечая настроение девушки или всё-таки замечая?
— Да только Демьян сказал, что жениться в принципе пока не собирается. Так, для спокойствия родителей выгулял девушку. Я думаю, что она его вообще не интересует. Он у нас тёмная лошадка. Если что в голову вобьёт, то никто его не переубедит.
— А родители могут заставить его жениться? — Люба попыталась придать дрожащему голосу беспечность, сопроводив вопрос натянутой улыбкой.
— Родители? Не думаю. Они у него строгие, но не авторитарные, не то, что мои. Изольда знает не понаслышке. Матушку трясти начинает, как только она на пороге появляется. Свят и таскает Из с собой на все свиданки с псевдо-невестами. Ему потом так от предков достаётся. Только он толстокожий. Ему по фиг, — Барби засмеялась. — Я это к чему. Люба, не увлекайся Демьяном серьёзно.