Любовь под прицелом
Шрифт:
Кем эта девица приходится Тихону? Сестрой? Женой?… Впрочем, какое мне дело до их родственных связей? Но почему-то стало неприятно от мысли, что Любаша может быть женой шефа.
— Все бабы скроены на один манер: любопытны и своевольны, — укоризненно покачал головой Тихон, вздохнул. — Держать их нужно в черном теле…
Будто вспомнив нечто важное, закашлялся, схватил свежий, подсунутый услужливым Владиком, носовой платок.
— Сколь раз говорено, глазолин надо капать. Чтобы дышать, как все люди, через нос, — назидательно
— Кончай воспитывать, сявка! — зло прикрикнул Тихон. — Ты вот что, Николай, прости за то, что не встретил, сам видишь — с трудом передвигаю ноги, от койки до туалета полчаса ползу…
— Ничего страшного. Владька-то встретил… А я собирался уже отчаливать в столицу. Жду, жду — никого…
— Как это — никого? — подозрительно глянул на товарища Тихон. — Ведь Владька ушел часа за два до назначенного срока… Где болтался?
Вопрос прозвучал ударом хлыста. Владик вздрогнул, вынужденно засмеялся. Дескать, прошелся по свежему воздуху, полюбовался ночным Ногинском, разве нельзя?
— Ладно, с тобой разберусь позже, узнаю, где прогуливался и кем любовался… Странное совпадение — Любаша тоже опоздала… — Тихон покашлял в платок, старательно вычистил нос. — Дело в том, Коля, что мы не сможем сопровождать тебя в Москву, Придется ехать одному… Но на вознаграждении это не отразится, — поспешно добавил он, уловив мое недовольство. — Повезешь… кое-что, передашь… одному человеку. Владька скажем, как найти… Мы тебе доверяем, только не дай тебе Бог подвести нас… Понимаешь? Деньги дадим авансом, вперед. И товар — под честное слово… Согласен?
Странный вопрос — что мне остается делать? Отказаться? Неизвестно, как отреагируют «калужские предприниматели» на мой отказ. Вполне может появиться из-под подушки тупорылый пистолет с полным набором неопровержимых аргументов.
— Только ты не думай, что имеешь дело с бандитами или рэкетирами, — продолжил Тихон, не кашляя и не чихая. Кажется, острый разговор излечил его лучше медикаментов и припарок. — Мы с Владиком — обычные предприниматели, коммерсанты, в области покупаем подешевле, в Москве продаем подороже, и наоборот. Этим и живем. А грабить и убивать — упаси Боже!
Я вспомнил дуло «Макарова», втиснутое в мои ребра, и усомнился в правдивости «калужского бизнесмена». Соответственно выросли подозрения… Действительно ли болен Тихон или притворяется больным?
Но шеф спохватился и так натурально закашлял, что я устыдился своих мыслей… Нет, нет, Тихон действительно болен… Но почему тот же Владик не может поехать со мной в Москву? Ухаживает за больным? А если этим заняться той же Любаше?
От размышлений пришлось оторваться. Тихон вытащил из-под подушки распухший бумажник, достал из него пачку денег принялся старательно отсчитывать какую-то сумму.
Очки — на кончике носа, азартно поплевывает на пальцы,
— Как и договаривались — триста за работу, двести — премиальных, сто — компенсация за издерганные нервы при ожидании на вокзале. Итого — шестьсот. Еще получишь двести в Москве… Мужик, получивший посылочку, рассчитается…
— Годится?
Ответ застрял у меня в глотке. За десять дней, за две поездки — почти миллион! Совсем недавно, до знакомства с Тихоном, я подумать о подобном заработке не мог.
— Молчишь, значит, годится, — торжествующе усмехнулся он. — Теперь слушай. В Москве завернешь на Ленинский проспект, там, где находится ресторан «Гавана». Владик позвонит, и тебя встретят… Скажем, в два ночи… Успеешь?
В горле по-прежнему першило, и я ограничился кивком — |успею. Тем более что там ожидает дополнительное вознаграждение.
— Тогда жми на газ…
По— видимому, Тихон окончательно забыл о необходимости кашлять и вытирать нос. Ко мне снова возвратились подозрения, Странная простуда, смахивающая на примитивное притворство.
Выпустить в рейс меня одного? А что это даст «предпринимателям»
— Не знаю, дозвонюсь ли? — заколебался Владик. — Связь сейчас дерьмовая, могут не соединить…
— Тихон так резко повернулся к парню, что столкнул с кровати подушку.
— В Москву не поедешь, понял? Знаю, почему сомневаешься в связи — девка поехала домой, надеешься заглянуть к ней, да? Учти, паскуда, я могу рассердиться по-настоящему!
Кажется, Владька струсил. Глаза его забегали, руки задрожали… Ага, вот в чем дело! «Калужские бизнесмены» подкатываются к Любаше, вот и ревнуют друг друга.
— Зря ты так, Тишка… Я хочу… как лучше…
— Знаю твои «как лучше»! Мое дело — предупредить… Не советую шутки шутить — ты меня знаешь!… Проводишь Николая — садись на телефон… Давай, Коля, работай, заколачивай башли и не обращай внимания на наши разговоры. Дела эти семейные, тебя не касаются.
Если бы семейные! Именно тогда во мне зародилось тревожное предчувствие. Тихон, Владик, Любаша — компания, в которую я рано или поздно попаду. И не только в качестве «извозчика».
Но остановить, преодолеть притяжение этих непонятных людей мне уже не дано, мешают деньги, которыми меня «подкармливают».
Я распрощался и вышел. Попутно заглянул на кухню. Никого. Тихон прав — Любаша уехала.
Владик аккуратно уложил в багажник туго набитый портфель, поощрительно похлопал меня по плечу…
4
С полчаса я проблуждал по переулкам и проездам Ногинска. Спросить дорогу — не у кого, ночь загнала замученного страхами горожанина за крепкие запоры и собачью охрану. Половина уличных фонарей разбита, вторая половина либо перегорела,
либо тускло перемигивается.