Любовь под прицелом
Шрифт:
Теперь смеялись мы с Любашей. Отец помолчал, оглядел нас, и вдруг тоже расхохотался. Да так, что дежурный вертухай вздрогнул и окинул нас подозрительным взглядом.
Глава 9
1
— Кто по специальности? — осведомился начальник в звании подполковника, листая мое дело.
Я не колебался. Решение выношено в арестантском вагоне и на пересылках. Кем работать на зоне инженеру-строителю? Если там не будет, конечно, стройки? Бери больше, бросай дальше? Подобная перспектива
— Автомеханик…
— Хороший?
Едва не сказал: спросите у вашего Вошкина! Нет, с первых дней становиться в оппозицию к руководству колонии не стоит…
— Никто не обижался…
— Какие машины ремонтировал?
— Доводилось разные, — осторожно солгал я. Ведь дело имелтолько с легковушками, а много ли их на зоне?
— Не организовать ли нам автосервис? — обратился начальник колонии к пожилому майору. — Дело нужное и, главное, прибыльное…
— Статья у Чернова не очень подходящая… Соучастие в убийстве… Он так наремонтирует — икать станем.
— Испугал! У нас таких — ползоны, и все работают… Решено! — Начальник закрыл мое дело и хлопнул по нему широкой ладонью. — Пока — в гараж, а там подумаем и решим… Вопросы, просьбы?
— Вместе со мной прибыл Радик Власов. Цыган. Тоже классный автомеханик…
— Ого, уже полсервиса имеется… Власова — тоже в гараж… И еще одна проблема… Чернов, как звать жену?
— Была Ольга. Я с ней расстался, но развод оформить но успел…
— Бывает и такое… Кем тебе приходится Любовь Серегина?
— Фактически — жена…
— Ну что, хлопцы, поможем двоеженцу, а? Парень он для зоны ценный, ему не грех и помочь… Лаврентьев, проконсультируйся у местных юристов… Через недельку доложишь…
Я оглядел доброго подполковника. Ни разу еще не приходилось встречаться с отзывчивыми ментами.
Похоже, Любаша зря времени не теряет. Неужели ей удалось свести «полезное знакомство» с самим начальником? Иначе откуда у него необычная заинтересованность в судьбе осужденного за соучастие в убийстве? Чувство человеколюбия у большинства тюремщиков удаляют при поступлении на службу. Как вырезают ненужный и вредный аппендикс.
Значит, Любаша… Ну что ж, время покажет, прав я или ошибаюсь.
Радик обрадовался, узнав о том, что будет работать со мной — заскакал вокруг, охлопывал меня, тормошил, обнимал.
— Молоток, Колька, ох, какой же ты молоток! Признайся, в роду цыганов нет, а? Может быть, прадед побаловался с горячей цыганкой или красавец цыган провел ночку с бабкой? Не обижайся, друг, в жизни все случается… Цыган — верный человек, преданный друг, добра не забывает, зла не прощает… Давно глаз на тебя положил, а теперь ты мне дороже брата кровного, так и знай, ближе отца с матерью. Голову за тебя положу, обидчику твоему кровь пущу…
Я с трудом утихомирил новоявленного «братца». Полночи внушал азы поведения в гараже. Автомеханик из парня, как из меня гинеколог. Первая же ошибка — вылетит цыган из гаража,
и мне достанется за обман.
— Пока руку не набьешь, будешь на подхвате. Подай-отнеси. Понял? Гайки крутить и то — по моей подсказке… Дошло? Самостоятельности — никакой. Потом, когда научишься азам, разрешу — по мелочевке, а пока слушайся меня, как цыганского барона…
— Не как барона, как отца родного буду слушаться! —
Радик оказался неоценимым помощником. Понимал с полуслова, выполнял только бегом. Сообразительный от природы, он быстро усвоил труднодоступные для новичка термины. Если я, копаясь в двигателе, бросал: ключ на семнадцать, то требуемый инструмент тут же попадал мне в руки. Переспрашивал редко и всегда по делу… Просто талант!… Черт его дернул катать зазнобу на
чужой иномарке!
— Чем занимался до ареста? — однажды спросил я цыгана.
— Думаешь, воровал? — обиделся Радик. — Я не щипач и не форточник, чужого никогда не брал… Тот самый распроклятый «мерс», чтоб у него сразу все шины полопались, после прогулки припарковал на старое место. Даже сиденья протер, чтобы
они моей бабой не пахли. Если бы ханыга-владелец не засек ничего бы не случилось… Капиталист сучий! Шум поднял, будто я у него бумажник спер, квартиру почистил, жену трахнул. Милиция — тут как тут… Машинка «мерседес» классная, ну, словно корабль какой. Девка, которую тогда прокатил, обалдела, ей-бо, обалдела…
— Зинка все это тебе простила?
— А куда она денется? Цыганка — хорошая жена, все понимает, все прощает… Не то — по стене размажу, на куски порежу!
Радик делал зверское лицо, сжимал руки в кулаки… Но я знал — напускное. На самом деле он до безумия любит свою Зинку, просто умирает по ней. Бывало, заявится вертухай: Власов, собирайся, жена пришла. Радик — бреется, чистится, одеколонится. Руки дрожат, на лбу пот выступает. Возвращается после свидания и хвастает: моя Зинка лучше всех, что на работе что в постели…
Меня он только и называл: любимый брат мой…
И вот однажды цыган, не на словах, а на деле доказал свою любовь и преданность.
Дело в том, что многие зеки смотрели на нашу «ударную» работу искоса. Исчезают сразу после утренней баланды, на обед и ужин когда приходят, когда не появляются. И начальство терпит явные нарушения порядка! Значит — не чисто. Уж не стукачи ли завелись в бараке? Уж не пасут ли эти двое барачного пахана? Не пора ли разобраться с сявками?
Но главное, что настораживало подозрительных зеков — придуманное ими же общение авторемонтников с заказчиками с воли. Предполагаемые контакты — получение левых денег, значит, благ в виде спиртного, наркотиков. И все это достается сявкам! Никто в этом не сомневался.
— Отойдем, побазарить нужда пришла, — буркнул мне небритый зек в бане, кивнув в сторону натужно плюющихся душевых сеток.
Я подчинился. Краем глаза заметил, как насторожился Радик, как, спрятав за спиной обрезок оставшейся после ремонта трубы, двинулся следом. 1
— Вот что, фраер, базар такой: нюхалка кончилась, махра обрыдла, жратва хреновая. Раздобудешь — жив останешься, нет — замочим… Пощипай мужиков, которым машины клепаешь.
Может быть, я и подчинился бы, но все переговоры с заказчиками, включая получение платы за ремонт, выписку квитанций, даже составление калькуляций, старшина взял на себя. Нас к заказчикам и близко не подпускали. Такое условие выдвинул начальник режима, тот самый пожилой майор.