Любовь под запретом
Шрифт:
Очнувшись утром, я не могла даже пошевелиться, все тело ныло просто ужасно. Мои легкие еле шевелились, а припухлость глаз, чувствовалась не зримо. Покрутившись по сторонам, я обнаружила спавшего Адама в кресле, справа от себя. С лева на прикроватной тумбочке, стоял букет бургундских лилий, ничего прекрасней я в жизни не видела. Не смотря на острую боль в теле, настроение было просто великолепным.
– Адам, милый, - прошептала я, боясь нарушить идиллию.
Открыв свои прекрасные серые глаза, он маняще уставился на меня. Но его похотливая улыбочка испортила всю романтику.
– Что? – удивленно
– Ты выглядишь просто умопомрачительно в этой больничной сорочке, - игриво произнес он.
Посмотрев на себя вниз, я ахнула. Схвативши ворот рубашки, я свела концы вместе и завязала их. Я полночи проспала с открытой грудью?
– Ах ты, маленький извращенец, - с улыбкой прошептала я. – Я же в больнице лежу, а ты еще о таком и думать можешь?
– О тебе я могу думать когда угодно, - ласково ответил он. Подойдя, Адам наклонился надо мной и поцеловал в губы. Сладкий аромат кофе, и его одеколона, защекотали мой носик, и я с удовольствием, облизала его губы.
Засмеявшись, он отстранился от меня, и оглядел с ног до головы.
– Ты прекрасна, - с гордостью проговорил он.
– Не ври, - рассмеявшись, ответила я, - я вся синяя и в царапинах.
Не сказав больше не слова, он запустил свою руку мне за ворот, и развязал узелок рубашки. Разойдясь в разные стороны, ночная сорочка открыла мою взбухающую грудь. Соски в мгновенье затвердели, от легкого ветерка, проскользнувшего, по моей нежной коже. От одного его взгляда, низ моего живота натянулся, словно гитарная струна. Наклонившись, он очень нежно прошелся языком вокруг моего правого соска, а затем тоже самое проделал с левым, от чего они затвердели еще больше и были похожи на маленькие розовые камушки. Замурлыкав от удовольствия, я оторвала его голову от своей груди и поднесла к своим губам.
– Нас могут увидеть, - сладко прошептала я.
– Мне все равно, - улыбнувшись сказал он, - я скажу что спасал тебе жизнь.
Рассмеявшись так сильно, что слезы полились с моих глаз, я снова от боли схватилась за ребра.
– Ну погоди! – заявил он, - Как только тебя выпишут, готовься к смерти!
– От твоих ласк?
– Он моих губ, нежного языка, требовательных пальцев, и от желающего и трепещущего члена! – Наклонившись, он страстно впился в меня поцелуем, от чего мои ноги начало сводить от удовольствия.
– Тогда ты готовься, умирать от моего шустрого язычка, он моих ласковых рук, и от моего влажного и желанного естества!
– Договорились, - чмокнув меня еще раз в губы, он сходил за стулом, и подсел к кровати ближе.
Пошарив у себя за пазухой, он достал листок весь мятый, и свернутый пополам и протянул мне. Аккуратно взяв его в руки, я с предвкушением развернула и зачитала в голос: Акт Развода.
– О. Господи, Адам! – выпучив на него свои удивленные глаза, я не смогла скрыть страха, - Что с ты ним сделал?
– Ничего, что бы убило его. Почти. – с улыбкой произнес он.
– Это не смешно, - взволновано ответила я.
– Не волнуйся милая, мы просто поговорили
– Не вериться мне, - заерзав на кровати, я стала нервничать еще больше.
– Главное, что он хочет развестись, и от тебя требуется только подпись.
Спустя пару секунд, я все-таки расслабилась, и глубоко вздохнула. Я свободна! Адам все
– Господи, Адам, я люблю тебя!
– А я тебя люблю!
******
Спустя две недели.
– Открой глаза, - прошептал мне на ушко Адам.
Убрав руки, я резко заморгала после пятнадцатиминутной темноты, и огляделась по сторонам. Его спальня была великолепна. Обшитая бордовым деревом, с громадным потолком, я находилась словно в музее. Единственным светом в комнате, были свечи, расставлены везде, на всех возможных поверхностях. Небольшой столик был накрыт красивой, фиолетовой скатертью, и на нем стоял великолепный ужин. Аромат ароматизированными свечей наполнял комнату нежным фиалковым запахом. Повернувшись назад, за спиной я увидела кровать просто королевских размеров. Теплота не спеша разливалась между моих ног. Такого романтического свидания, у меня не когда не было.
– Это невероятно красиво, - прошептала я.
– Как и ты.
После того как меня выписали с больницы, в первую очередь я занялась своим разводом. Такого кайфа от развода еще не кто не получал, я уверенна. Набравшись сил, с помощью Адама, я наконец то закрыла, эту историю своей жизни. И теперь могу жить дальше. Сразу после суда, Адам пригласил меня на романтический ужин, после которого мы должны будем вылетать вчетвером в Лос-Анжелес. Я была самой счастливой женщиной на свете.
– Присаживайся котенок, - Адам отодвинул стул и пригласил меня к столу.
– Благодарю.
Посмотрев на ужин, я рассмеялась.
– Ты не обязан быть вегетарианцем вместе со мной, - указывая на блюдо из запеченных овощей, отчеканила я.
– Я не против, я не хочу бесить нашего ребенка, в таком раннем возрасте, я хочу быть любимым в семье, - со смехом ответил он.
– Ты просто великолепен, я не заслуживаю тебя!
– Не правда! Я никто без тебя. А ты королева в любом случае.
– Оо, ты подлизу ешься!
– Нет, моя королева. – снова улыбнувшись ответил он. Затем его лицо стало очень серьезным и кристально серые глаза уставились на меня. От такого взгляда у меня все похолодало внутри. Неужели что-то не так?
Встав со своего места, он обошел стол и присел на одно колено возле меня.
– Ты свет моих очень Кейт, с самой первой нашей встречи я влюбился в тебя. Когда ты меня бросила, тогда в Техасе, я понял что моя жизнь не что, когда тебя нет рядом. И я не кто, и все что я делаю в жизни, ничего не стоит, если тебя нет рядом! На протяжении пяти лет, просыпаясь ночью в холодном поту, я пытался нащупать твою руку рядом, в поисках поддержки, но ничего не находил. Запах твоего тела преследовал меня каждый день, и я не находил ему равных. Увидеть тебя здесь, в этом городе, спустя столько лет, было, словно я проснулся и нащупал наконец-то твою руку. И я не смогу ее больше не когда отпустить, потому что я знаю, что ты любишь меня. Ты вот здесь, - он дотронулся до своего сердце, - И ты навсегда там останешься. Ты моя комета, моя звезда, среди целого небосвода, и я всегда тебя узнаю, и так же я хочу, что бы наш ребенок, был самым счастливым, и самым здоровым, и родился в настоящей семье, - потянув руку в карман джинсов, он вынул маленькую белую коробочку.