Любовь под зонтом
Шрифт:
– Жена и дочка. Взрослая уже. В университет поступила.
– А какую квартиру продал? – Таня явно уходила от ответа.
Действительно ей интересно или обдумывает вариант? Расписать плюсы? Убедить? Завлечь? Неее, она женщина умная, сама примет правильное решение. Буду надеяться, что ее правильное решение совпадет с моими желаниями.
– У меня батя на северах капитал заработал, можно сказать. Он сам с работяг на буровой начинал, а дорос до директора завода. Зарплата северная, а тратить некуда, как он сам говорит. Они нас с Софьей воспитывали без изысков, жили мы нормально, как все, – я хмыкнул, удобнее усаживаясь
Таня слушала заинтересовано, глядя мне в лицо, и не перебивала.
– Ну и каков твой положительный ответ? – наглостью брать будем, а что – рабочий метод.
–В чем подвох, рыцарь?
– Нет подвоха, – я покачал головой, улыбаясь. – Крепко тебя жизнь била, да? Во всем ищешь подставу?
– Бывало, – Таня поджала губы и сузила глаза, отчего ее лицо стало напоминать маску стервы.
Неприятно кольнуло. Не люблю стерв, не люблю слишком самостоятельных женщин, когда мужик при ней, как собачка комнатная, не люблю, когда меня подозревают во всех грехах только потому, что я мужчина. Я за косяки других двуногих в штанах не отвечаю, так же как всех двуногих в юбках не чешу под одну гребёнку. В любой другой ситуации встал бы и ушел, не вспоминая. А тут сижу и в ответ глаза щурю.
– Извини, Саша, не хотела обидеть, – Таня вздохнула глубоко и резко выдохнула, отчего грудь, обтянутая сарафаном, призывно колыхнулась. – Я иногда бываю неоправданно ядовитой и желчной, прости. Нечего на тебя перекладывать мой неудачный жизненный опыт. И свои проблемы я решу сама. Ты не думай, я справлюсь, – она несмело улыбнулась. – Но довериться и быть обязанной кому-то – это страшно, – уже шепотом добавила.
– Страшно попробовать после того, как ошиблась, – кивнул.– Я понимаю. И даже хочу знать, кто тебя так обидел. Убеждать, что я – не он, не буду. Гиблое дело. Сама поймёшь, или не поймёшь, что печально, но реально, – я словил ее взгляд и смотрел не отрываясь.– Но подумай о Кате, таскать ее каждый месяц по съёмным квартирам – не выход. Если тебе спокойнее будет, то можешь жить у меня и подыскивать приемлемый вариант не торопясь.
Давлю на самое больное, дочь для Тани – самое важное. Для Катиного комфорта и спокойствия, она поступиться и своими принципами, и опасениями.
– Умеете вы убеждать, товарищ Макаров. Я подумаю.
– До часов шести подумай, а потом начнем переезжать, – надо додавливать, перетаскивать к себе в логово и там уже выяснять, кто Танечку обидел и кому бить морду. – Мебель твоя или хозяйская?
– Шустрый какой, – рассмеялась тихонько и, перегнувшись через стол, поцеловала меня в щеку.
Детский сад, но моя морда сейчас лопнет от улыбки. Кто же тебя, Танечка, так заклевал и запугал, что ты всего боишься?
Быстро
Но тут на кухню прибежала Катерина. Радостная, довольная, с раскрасневшимися щеками. Подскочила ко мне и повисла на коленях:
– Спасибо-спасибо, Алекс. А такую картинку тебе нарисую, красииивую.
Я подхватил девочку на руки и посадил на колени. От смены положения, у нее из карманов платьица посыпались те самые маркеры с блёстками.
– Ой-ой, рассыпались. Надо собрать, Алекс. Они такие крааасивые, блестят.
Мы втроём принялись собирать раскатившиеся по всей кухне маркеры, Катерина полезла под стол, а я, столкнувшись с Таней лицом к лицу, не удержался и поцеловал висок, втянул запах волос и мимолётно погладил пальцами руку, сжимающую маркер.
Все чаепитие я открыто смотрел на Таню, любовался, отрываясь только на разговоры с Катей. Девочке не хотелось переезжать, оказывается это уже вторая квартира, с которой они съезжают. Садик Катерина тоже не очень любит, потому что попала в группу, где дети все старше ее, в группе по возрасту нет мест.
– Так мебель ваша? – вернулся я к прерванному разговору. – Чтоб понимать своими силами справимся или помощь грузчиков нужна.
Таня посмотрела на меня, через край кружки, в которую вцепилась как в спасательный круг. Потом отставила чай и сказала:
– Кровать и стол Катины. Остальное хозяйское.
Ну вот, можно считать, что решение принято, Рубикон Танюша перешла.
Разобрать Катины стол и кровать не составило труда. Батя учил нас не только думать головой, но и работать руками. Починить протекший кран, поклеить обои и собрать мебель – программа минимум, которой владеем мы с братьями. А вот тот факт, что у Татьяны в кладовке был шуроповерт, молоток с гвоздями и набор отвёрток, меня расстроил. Если женщина сама воспитывает ребенка, зарабатывает на жизнь и может починить капающий кран, зачем ей вообще мужик в доме? Вполне может обойтись товарами из секс-шопа или разовыми свиданиями для поддержания здоровья.
Тяжело мне с тобой будет, Танечка, тяжело. Слишком ладно скроены доспехи, за которыми ты спряталась. С наскока не пробьешься. А у меня время ограничено, в любой момент могут сдернуть на операцию. Нужен срочно действенный план. А пока упаковываем вещи и звоним Михею. Ему знакомые помогали с переездом, толковые ребята. Договорившись, что машина приедет к девяти вечера, предложил Тане поехать в дом уже сейчас, предварительно заскочил в магазин.
– Я там не живу, еды, да и мелочей необходимых нет. Надо сейчас заехать и закупиться.
Таня, видимо, мои слова восприняла как отсылку к денежному вопросу. Замкнулась и, подумав, спросила:
– Если не хочешь с нас брать деньги за проживание, давай хотя бы будешь жить в доме, а я буду как домработница: готовить, убирать. Хоть какой-то от меня толк должен быть.
Вот я дурак, не подумал, что она так болезненно будет реагировать на все упоминания о финансах. Лучше бы доставку заказал. С другой стороны, мне ее просьба только на руку. Примелькаюсь на работе, дома, с Катей наведу мосты, глядишь и потеплеет моя Танечка. Станет в доме хозяйкой.