Любовь — последний мост
Шрифт:
— Из Цюриха Корредора перевели в Женеву. Здесь он сделал полное признание. Он рассказал нам обо всем. Не назвал только заказчиков. После длительного допроса, продолжавшегося почти двое суток без перерыва, сегодня в шестнадцать часов мы перевели Корредора в следственную тюрьму в Пюпленже. Когда специальная тюремная машина доставила его туда, он лежал на полу мертвый. Полицейский, сопровождавший его, показал, что Корредор несколько раз подносил руки в наручниках ко рту. Раскусил, наверное, ампулу с каким-то ядом и проглотил содержимое.
— Откуда у него эта ампула? Вы наверняка тщательно его осмотрели.
— Тут вы правы! Кто ему передал яд, мы
— Я его не знаю, — сказал Филипп.
— И вы тоже его не знаете, мадам?
Клод покачала головой.
Барро перевел взгляд на Макса Меллера.
— Понятия не имею, — сказал тот.
Барро встал.
— Тогда все остальное теряет смысл. Однако вы отдаете себе отчет в том, месье Сорель, что теперь в любой момент могут убить вас — наняв другого киллера?
— Я… вы так ошеломили меня, что я ничего толком не пойму…
— Да, да, да, — проговорил Барро, и на лице его появилась неприятная улыбка. — Вот моя визитная карточка. — Он положил ее рядом с телефоном на столике у окна. — Сегодня я дежурю ночью. Но здесь есть и номер моего домашнего телефона, и номер мобильного. До меня можно дозвониться в любое время суток. Это на тот случай, если вы, месье Сорель, одумаетесь и сообщите мне все, что вам известно по этому делу.
Он отдал поклон Клод и Максу Меллеру, и дверь за ним захлопнулась.
Клод сразу села в кресло.
— Что с тобой? — испуганно воскликнул Филипп.
— Я… я больше не могу, — прошептала она. — Ты… мы… должны сказать правду Барро. Прямо завтра утром. А сейчас я больше не в силах ни говорить, ни думать… Я даже до квартиры своей не доберусь. Можно, я посплю у тебя?
— Конечно… — Филипп проводил ее в спальню, где была уже расстелена постель. — Я помогу тебе раздеться.
— Нет… оставь меня одну… Иди к Максу!.. — Он подчинился не сразу, и тогда она попросила:
— Пожалуйста, я тебя умоляю…
— Если что, я рядом… Совсем рядом…
Она не ответила.
Филипп вернулся в гостиную, прикрыв за собой дверь в спальню.
— Опять вляпались в дерьмо по самые уши… — выругался Макс. — Что там было, у этого адвоката?
Филипп подробно рассказал ему обо всем.
— Это очень кстати, — подвел итог услышанному Макс. — Безусловно, сообщить об этом комиссару мы должны.
— О чем «об этом»? — предметы в гостиной завертелись перед глазами Филиппа.
— Обо всем, понимаешь, обо всем!
— Тогда нас в ближайшее время перестреляют.
— Кто это так считает?
— Я.
— Они поостерегутся убивать нас.
— Идиот! Как же «поостерегутся»! Эти гигантские корпорации — и мы! У нас не будет ни малейшего шанса, ни малейшего!
— Наоборот, тогда у нас будут самые большие шансы выжить! — Макс встал. — Ты тоже не в состоянии соображать. Иди к Клод! Будь с ней рядом. Выспись. А завтра поедем к Барро и выложим ему все. Вот и Клод того же мнения… — Он обнял Филиппа. — Спокойной ночи, друг мой! — И ушел.
Филипп пошел в спальню.
Одна из тяжелых штор не задернута. С улицы в спальню сочится тусклый свет. Он подошел к Клод. Она в пижаме, лежит на боку, дышит глубоко и ровно. Он разделся, лег рядом и уставился на потолок, с которого на него смотрели единороги, лани, птицы, гномы и эльфы. У него страшно разболелась голова. «Заснуть бы поскорее! —
ЭПИЛОГ
Воздух липкий, духота стоит страшная. Со стороны нефтеперерабатывающего завода ветер доносит сладковатый, приторный запах гнили. Четыре раза пробили часы на башне близлежащей церкви, он мотается туда-сюда по вокзальному перрону в Местре. Из уборных тоже воняет. Все рестораны давно закрыты, слабые лампы тускло освещают железнодорожные пути, перрон и стены пакгауза. Он вглядывается в самый конец перрона. Там никого нет. Подходит поезд на Милан. Скрипят тормоза. И вот поезд останавливается. Никто из пассажиров не выходит. Он садится в вагон первого класса. Рядом с ним оказывается проводник. Этот проводник — Макс. Макс отводит его в отдельное купе. В нем сидит Клод. Он целует ее в лоб и садится рядом. Раздается гудок паровоза, и поезд трогается с места.
«Наконец-то, — говорит он, — наконец-то, дорогая, мы едем в Рокетт-сюр-Сиань». — «Нет, сердце мое, — отвечает Клод, — мы едем не в Рокетт-сюр-Сиань. Не сейчас. Это будет после. Может быть… Но мы всегда будем вместе. Всю нашу жизнь. Но сейчас нам необходимо миновать поток». — «Здесь нет никакого потока, с чего ты взяла, Клод?» «Конечно, он есть, и тебе это известно. И все мосты через него они уничтожили, кроме одного-единственного, последнего». — «Какой последний мост ты имеешь в виду?» — спрашивает он. «Ты очень хорошо знаешь, какой», — говорит она. «А-а, — кивает он, — ну да, знаю, конечно. Но почему нам обязательно нужно переехать через этот мост, или, как ты говоришь, миновать поток?» — «Потому, что на другой стороне нас ждет комиссар Барро. Нам нужно к нему. Мы должны обо всем ему рассказать. Ничего не утаивая. Ничего!» — «Но ведь это безумие, Клод, это безумие!» — повторяет он.
«Вовсе это не безумие», — вмешивается в разговор Макс, на котором форма кондуктора. Они сидят на террасе его дома в Ментоне над старым кладбищем, с видом на изгибающуюся песчаную косу и море с кораблями и яхтами на нем. «Нет, это вовсе не безумие. И вообще, для нас сейчас нет дела, важнее этого. Этим преступлениям нужно положить конец. И мы сделаем это…» — «Мы трое? Против всех? Просто смешно», — говорит он. Кошка Клеопатра прыгает ему на колени. — «У нас есть доказательства того, чем занимается «Дельфи». Убийственные доказательства! — говорит Клод. — Мы предъявим их журналистам из самых разных стран. У нас есть кассета».
«Мадам!» — это к Клод обращается толстый адвокат Раймонд Марро, в чьем обставленном старомодной мебелью кабинете они сидят. — Будьте же благоразумны! Вы рискуете всем и не добьетесь ничего. Таких фирм, как «Дельфи» много. Возможно, я повторяю — возможно! — вам и удастся привлечь «Дельфи» к суду. Ну и?.. Против всех остальных у вас нет и тени доказательств. А над «пылесосом» не только «Дельфи», над ним и все остальные работают. Вас убьют, мадам. Вас, месье Сореля и месье Меллера. Вас убьют при любом исходе дела. Сегодня вечером я опять участвую в джэм-сейшн [99] . Приходите к нам, отдохнете душой и телом! А потом улетайте в ваш Эдемский сад».
99
Джэм-сэйшн (англ.) — импровизированное выступление музыкантов-джазистов. — Прим. ред.