Любовь с немецким акцентом
Шрифт:
Мы припарковались у небольшого четырехэтажного дома, по две квартиры на этаже. Вокруг стояли похожие аккуратные домики на чистой аккуратной улочке.
– Моя квартира – на последнем этаже, я недавно переехал, снимаю, – сказал мне Армин, открывая дверь. – Проходи.
Я помню ту лестницу. Мне казалось, что я нахожусь в какой-то больнице, – настолько все выглядело белым и стерильным. Меня аж передернуло, особенно после четырех лет жизни в восточных странах, где такой чистоты нет даже в медицинских учреждениях. Было неуютно.
Квартира была довольно большой, но… однокомнатной.
– А
– Понятия не имею! Архитектор живет в соседней квартире, надо будет у него спросить! – рассмеялся Армин.
Интерьер был довольно простым, но мебель подобрана со вкусом. На полке в рамочках я обнаружила две фотографии: свою и нашу совместную со «свадебной» фотосессии.
– Подожди, я тебе кое-что покажу! – сказал Армин, увидев, как я разглядываю фото, и вытащил из ящика стола толстенный фотоальбом. – Я его еще не доделал.
Я открыла кожаную обложку и обнаружила, наверное, сотню своих фотографий с разных фотосессий.
– Ты их все распечатал?
– Да, хотел перелистывать страницы альбома, как раньше.
– Спасибо. – сказала я и обняла его за шею.
Три дня в Дормагене пролетели настолько быстро, что я не успела обернуться! Мы трижды в день гуляли с Бакари (так звали его собаку) по лесу, который находился прямо у нашего дома, ездили в парк аттракционов, катались там на американских горках, Армин познакомил меня со своим другом детства, Штефаном, и один раз мы навестили его маму.
– Это моя мама Сильвия. Это Алиона, – представил нас Армин.
– Мне очень приятно. Это для вас подарок, – протянула я пакет с павловопосадским платком в подсолнухах, который я так тщательно выбирала в Петербурге.
– Какой красивый платок! – сказала Сильвия. – Пойдемте пить кофе.
Сильвия жила в цокольном этаже невысокого дома. Примерно полгода назад после плановой операции скончался ее муж, отец Армина, и она сетовала на то, что ей придется переехать, – эта квартира для нее слишком большая, да и платить за нее кредит она не в состоянии.
Если честно, вот этого я никогда не понимала! Почему у немцев это в порядке вещей, постоянно жить в съемном жилье и не заботиться о том, чтобы до пенсии купить что-то свое?
Мы сидели на светлом кожаном диване, Бакари лежал рядом на ковре, на стеклянных полочках серванта стояло множество фотографий в рамках. Я решила осторожно осмотреться. Среди фото было несколько тех, что присылал мне Армин по электронке: вот он с собачкой Шилой, вот он с сестрой… Мой взгляд упал на самую большую серебряную рамку, в которой красовался портрет улыбающейся блондинки.
– А это кто? – тихонечко спросила я Армина, когда Сильвия ушла на кухню за кофейником.
– Это… Юлия, – ответил Армин как ни в чем не бывало.
– Юлия – это кто? – переспросила я.
– Моя бывшая жена, – ответил Армин.
– То есть твоя мама хранит фотографию твоей бывшей в рамочке? Серьезно?
– Ну она же была членом семьи… – Армин явно не понимал,
Я изо всех сил старалась изображать спокойствие, хотя внутри все кипело, очень сильно разболелась голова, и мне хотелось провалиться под землю. Сидеть в гостиной и пить чай, когда на тебя с полки огромными голубыми глазами смотрит бывшая твоего мужчины и улыбается во все тридцать два зуба! В тот момент я чувствовала ревность, злость, недоумение… все чувства перемешались в какой-то адский непонятный коктейль, оставляющий множество вопросов, которые вслух произносить было почему-то страшно. Я решила, что вернусь к ним в подходящий момент и не буду портить себе поездку.
Я помню, что у Сильвии мы пробыли недолго, мне она показалась какой-то странноватой, но я списала это на немецкий менталитет, ведь с немцами так близко я общалась впервые в жизни.
На следующий день Армин прокатил меня на всех аттракционах в парке развлечений! Я помню, как мне было неудобно в ботфортах на шпильках, но другой обуви у меня с собой не было. Я почему-то вспомнила, как навещала свою тетю в Париже, и молодой симпатичный француз пригласил меня поехать с ним в Диснейленд. На мне тогда тоже были ботильоны на высоком каблуке, и я попыталась отказаться от свидания, на что он не растерялся, отвел меня в спортивный магазин на Елисейских Полях и купил мне кроссовки Nike со стразами.
– Если тебе нужна будет удобная обувь, приезжай ко мне! – сказал он на прощание, когда отвозил меня на тетину станцию метро.
Садясь на очередную американскую горку, я вспомнила этот момент и усмехнулась! Какие хорошие мужчины мне попадались, но они меня совершенно не привлекали. Хотя мои ботфорты на шпильках абсолютно не были большой проблемой…
Уставшая и полная впечатлений, я улетала домой с улыбкой на лице и абсолютной уверенностью, что я сюда еще вернусь. Однако, понравилось ли мне в Германии или нет, я не могла пока еще понять…
Глава 10
Неужели это ошибка?
Как только самолет приземлился в Санкт-Петербурге, мой телефон запиликал.
– Я уже скучаю… – писал Армин.
– Я тоже, – ответила я.
Каждый свой рабочий день я начинала с проверки личной почты. Если там было письмо от Армина, а оно было всегда, я быстро отвечала, до того как меня застукают, и только после этого с чистой совестью приступала к работе. Вместо обеденного перерыва я созванивалась с ним по скайпу, и мне казалось, что с каждым днем мы становимся все ближе, несмотря на расстояние. Где-то через неделю, в конце сентября, мейла я утром не обнаружила, зато запиликал мой телефон.
– Сможешь взять отпуск в октябре? – написал Армин в эсэмэске.
– А куда мы поедем? – спросила я.
– Сначала в Дюссельдорф, а потом пока не скажу. Возьми с собой купальник. – Он держал интригу.
– Ну ладно, с тобой хоть на край света! – ответила я и тут же позвонила Ане, чтобы отпроситься.
– Куда это ты собралась? – Я готова поклясться, что слышала, как моя начальница нахмурила брови и улыбнулась глазами. Аня так умела, и это означало удивление, задумчивость, недоумение, интерес и любопытство.