Любовь с отсрочкой
Шрифт:
— А может, я тоже хочу выбрать серьёзного жениха, себе под стать. Зачем мне перекати-поле. Скок поскок через мосток. От одной юбки к другой.
— Тебе выбирать. Но я бы совсем с серьёзным парнем не смогла строить отношения. Так, а ты почему молчишь, Танюша? Есть кто на примете?
— Да не нравится никто, — пожала я плечами. Не рассказывать же, что я боюсь по сторонам смотреть. Не готова к новым отношениям.
— Ой, это потому, что ещё времени не было их разглядеть! — махнула рукой Оля. — Давайте запишемся в спортивный
— Так, кажется, женщин туда не пускают?
Оля оживилась и даже на стуле поёрзала от предвкушения.
— Так мы ещё не узнавали, доверьтесь мне, я всё разузнаю. Девчонки с других смен сказали, что нам нужно будет сдать все спортивные нормы ГТО, стрельбу на полигоне. Мы пока новички, и за нас ещё не взялись. Дают время на адаптацию. Поэтому позаниматься на тренажерах нам не помешает. Согласны?
— Мы за, да, Танюша? Так, а чего это ты побледнела, тебе плохо? — испугалась Олеся.
— Что-то тошнит сильно, прямо выворачивает. Побегу, — и я, прикрыв рот рукой, помчалась в туалет.
— Что с тобой? Лучше? Что принести?
Девушки наперебой засуетились.
— Мы же только по бокалу успели выпить.
— Сама дойдёшь? Или тебя поддержать?
— Сама.
Я умылась и вышла в зал, где стоял стол с едой. Увидела съестное и снова побежала обниматься с фаянсовым другом.
— Не могу на еду смотреть. Плохо становится, — призналась девочкам, которые не отходили от меня далеко, как только приступ тошноты прошёл.
— Слушай, подруга, — Оля посмотрела на меня, прищурившись. — А ты часом не беременна?
— Как беременна? — охнула я и в ужасе уставилась на подруг. Память тут же подбросила воспоминание о моей близости с ночным гостем.
— Вот это ты нам сейчас и расскажешь, от кого забеременела. Пойдем в зал или тебя поддержать нужно?
Стоило войти в комнату, как Олеся распорядилась:
— Оля, уносим всё на кухню, а ты, Танечка, пока приляг, полежи, тебе лучше станет.
Девчонки полчаса возились, убирая со стола, потом присели рядом со мной на диван, в ожидании разговора.
Пока они суетились, я всё думала, рассказать или умолчать о моей тайне. Но я столько держала это в себе, что решилась высказаться.
— Ты, Таня, только не переживай. Если нужно, мы тебя поддержим. Кто он? Если отказывается от отцовства, то мы живо привлечём его к ответственности! А то ишь, сделал своё дело — и в кусты.
— Успокойтесь, — махнула рукой на разбушевавшуюся Ольгу. — Привлекать некого. Сама виновата. Я… Такая история глупая получилась. Даже не знаю, как рассказать.
— Давай, как есть, — Олеся взяла меня за руку и погладила по тыльной стороне кисти. Тепло её рук немного успокоило.
— Пообещайте, что никому не расскажете!
Две головы тут же закивали.
— Обещаем!
— Я не знаю, кто
Глаза у девчонок полезли на лоб.
— Как это, не знаешь?
— Это случилось, когда я доучивалась в училище последние деньки. Жили мы с моей одногруппницей в общежитии. Однажды ночью я проснулась от того, что меня кто-то ласкал. И это было так похоже на сон, что я не сразу поняла, что это реальность. Мужчина так меня нежил, что сил не было его остановить. Такого я никогда не испытывала. Когда я поняла, что это явь, то было уже поздно. Но самое главное, что даже после осознания, что это не сон, я не хотела, чтобы он останавливался. Ох, мне так стыдно об этом говорить… Выходит, я по собственному желанию отдалась ему.
— А как же он попал ночью к тебе в комнату, ты же там жила не одна? — поинтересовалась Олеся.
— Моя соседка ушла в другую комнату, оказывается, у неё на эту ночь была назначена встреча с курсантом нашего училища. И мой ночной «гость» пришёл к ней, но окошки перепутал. Я не знала об этой договорённости, когда она говорила девчонкам, что ждёт его, я была в другой комнате и не слышала. Вы меня осуждаете?
— Ситуация, конечно, необычная. Из разряда: сам не испытаешь — не поймёшь. Ну а дальше что? — за двоих ответила Олеся.
Я всхлипнула. Вытерла скатившуюся слезинку и продолжила рассказ:
— Он поблагодарил меня за прекрасную ночь. Послал мне воздушный поцелуй и исчез. Выпрыгнул в окошко. Растаял, как и не было. Развеялся, как… сон. Зато утром моя соседка всё прояснила. Она ждала этого курсанта, только в другой комнате, раскрыв своё окошко, чтобы он мог к ней прийти. Я же, когда ложилась спасть, открыла своё. Жарко в комнате было. А он перепутал.
— Да, такого я ещё не слышала. И что посоветовать тебе, не знаю. Ты сама-то чего хочешь? — настаивала Оля.
— Ничего! Я не знаю! — теперь мои нервы окончательно не выдержали, и я разревелась.
— Что ты к ней привязалась, Олечка, она сама только что узнала. Пусть подумает, нужен ей ребенок или нет?
— Да вы что, как это не нужен! Это же мой ребенок, и я буду его рожать! Если беременна, конечно!
— А как же служба? Ой, даже и не знаю, что будет?
— Не пугай её заранее, — расхаживая туда-сюда по комнате, сказала Олеся. — Пока никому не нужно ничего говорить, а как будет слишком заметно, так тогда и откроется начальству.
— Уволят меня, девчонки. И как всем остальным объяснять буду? Не дружила ни с кем и сразу ребёнок.
— Почему не дружила?! — не унималась Оля. — Кто об этом знает? Всем будем говорить, что был у тебя в училище парень. А потом вы разъехались по своим частям и всё, у вас контакт оборвался. Он ни о чём не знает, и ты не хочешь ему об этом говорить.
— Ну, ты и голова, Олечка! — восхитилась Олеся. — Пусть так и будет.
— Это да, а что я матери скажу? У меня сердце замирает от страха.