Шрифт:
Вижу темные круги на воде, свет остается за спиной и медленно меркнет. Чувствую, как холод подбирается к горлу, гасит огонь и захватывает в свои цепкие объятья.
Пьяна в стельку так, что хочется держать голову руками, чтобы она не слетела с шеи… Мне не страшно… Нет, не страшно. Так легче думается, когда все вокруг кружится и на все наплевать… Волны несут… И это такое блаженство! Я уплыву отсюда! Знаю, что осмелюсь, решусь, потому что больше не чувствую земли под ногами, потому что устала идти с совестью и самолюбием на сделки. Это разрушает изнутри. Нет ничего больнее и унизительнее на свете, как перестать уважать себя из-за слабости и отчаянья, позволившим другим решать твои собственные проблемы. Нет ничего обиднее,
Все начиналось так радостно: фейерверки, ритмы «латинос», танцы, море, солнце, шашлыки и сверкающие улыбки Анны и Лизы…
После развода с недостойным мужем (хм, это легко сказано!) я решила отдохнуть у мамы, в курортном городке крымского побережья Алуште. Объединившись с сестрой Анной и ее тринадцатилетней дочерью Лизкой, в очередной отпуск мы рванули к морю.
За один месяц мне предстояло обдумать свое дальнейшее существование. Да, именно существование, потому что я осталась без квартиры, без работы, без финансовой поддержки. У сестры оставаться не могла: не хотела быть обузой и источником ее семейных неурядиц. Высокооплачиваемая работа не светила, так как с моим хоть и высшим образованием устроиться на «теплое место» в Екатеринбурге – «дохлый номер». Наверное, все дело было в моем легкомыслии и бескомпромиссности. А пока я размышляла, на что гожусь в этой жизни и что могу выиграть с таким потенциалом.
Ах, ну да, наверное, сначала я должна представиться?
Меня зовут Полина Сосновская. Полина Алексеевна Сосновская. Мне двадцать шесть лет. Я кареглазая шатенка, метр семьдесят пять, весом чуть больше шестидесяти килограмм (в общем, обычного телосложения, с длинными ногами, не худая, не толстая). От всех своих родственников – а это мама, сестра и племянница – белокожих, голубоглазых, низкорослых, отличаюсь смуглой кожей, необычным разрезом глаз и ужасно непокорным характером (уж не знаю, в кого я такая?). А еще я менеджер по управлению персоналом, короче – специалист отдела кадров или HR, как принято сейчас называть. Эта профессия, которая уже абсолютно меня не привлекает, да и никогда не нравилась. Но сказать, что я больше ничего не умею, значит, назвать себя неудачницей, а это совершенно противоречит моей жизненной позиции. Когда-то я окончила курсы парикмахера-универсала и визажиста, поэтому прекрасно могла бы реализовать себя в творчестве. Я вообще творческий человек! Но, что странно и парадоксально, моей фантазии всегда хватало только на то, чтобы что-то натворить, а не создать или добиться небывалых высот.
Но не буду углубляться в теорию вероятности, ближе к сути. Как уже сказала, работы в Екатеринбурге для меня не было. По профессии я уже никуда не могла устроиться, а творить и фантазировать не позволили обстоятельства.
Странно, да?
Парикмахер – достаточно востребованный специалист, но если бы не произошла одна маленькая история, после которой меня не принимали ни в один салон и даже не приглашали частники, то мое положение, пожалуй, не казалось бы таким плачевным. А работать продавцом или менеджером торгового зала, что одно и то же, по сути, мне не могли позволить амбиции.
Да, при моем безвыходном положении, финансовом кризисе, так сказать, я еще имела амбиции!
Но ведь много людей имеют их, почему и мне не быть среди них? А ведь это даже неплохо. Ты не позволяешь опуститься себе ниже своего потенциала и продолжаешь развиваться. Легко просто упасть вниз и болтаться где-то на посылках.
Еще одна подробность из моей жизни (кстати, которая и явилась причиной безработицы и вообще всех моих неприятностей): я была замужем. Долгих, долгих, долгих… ну, очень долгих четыре года!
Уф, была, слава богам!
Теперь я стала в один ряд со многими другими разведенными женщинами, которые находятся в поиске себя, своего дальнейшего пути. От брака у меня не было ни детей, ни тех дурных привычек, которые обычно женщина заводит рядом с недостойным ее мужчиной. Наверное, это к лучшему: нет чувства вины и долга, нет связи с прошлым, есть возможность спокойно, обстоятельно найти применение себе.
Кирилл Павлович Белохвостов, заместитель директора «Уралмашбанка», в котором я работала тем самым специалистом отдела кадров, хоть и был мужчиной солидным, симпатичным и воспитанным, со связями и положением, все же не смог удержать меня от совершения задуманного. Он не смирился с моей «ужасной», «невыносимой», «позорной», «предательской» (и масса определений еще!) привычкой говорить все, что думаю, и не таить эмоций. С этим одним и еще парой мелких недостатков он смириться не смог. Я «позорила» его в глазах коллег и знакомых. Надо сказать, он стыдился меня.
Но я просто не умела жить по-другому!
Если честно, казалось, что многие из его коллег мужчин были не против моей компании, я даже нравилась им своей непосредственностью и импульсивностью.
Не знаю, что больше задевало Кирилла: моя прямолинейность или откровенное внимание его коллег и знакомых к моей персоне?
О, как сказала!
В общем, в очередной раз мы поскандалили, и я решила, что на этом пора поставить точку в моей брачной истории. Ярким поводом для раннего, очень раннего утреннего подъема и путешествия в ЗАГС через весь город стал мой неугомонный язык. Накануне скандала, по всем признакам типичного для обычных молодоженов, я выстрелила по его самолюбию легкомысленной фразой:
– Если мы разведемся, я верну свою чудесную фамилию и перестану быть птичьим хвостом!
Это была травма, несовместимая с гордостью. Мы развелись.
«Благородство» и «воспитание», а иначе – привычка во всем следовать родительской воле и, конечно, умелое руководство госпожи Белохвостовой – моей свекрови, не позволило Кириллу разменять квартиру, чтобы оставить мне хоть какую-то крышу над головой. Ну и, конечно же, большую роль в развале нашей семьи сыграли родители Кирилла – все те же птичьи хвосты, которые с самого начала были против брака сына со мной.
Ой, не очень-то и хотелось водиться с белоручками!
Ну, а если без иронии, то в наших отношениях все было гораздо сложнее, чем хочется об этом вспоминать.
Короче, я не унывала, держала хвост пистолетом, как говорит моя мама – Галина Андреевна Сосновская. Я взяла билеты в Алушту. Этот месяц своего последнего отпуска с последующим увольнением из отдела кадров банка я собиралась провести в абсолютном отрыве от реального мира: на воздухе, солнце, воде, рядом с родными. А все остальное я, как Скарлет О’Хара, оставила на потом.
Итак, Алушта – прекрасный, цветущий, дивно пахнущий, маленький городок на Черном море. А также небольшой участок в пятнадцать соток с шикарным садом, грядками, цветочными полянами и чудным маленьким домиком из красного кирпича с верандой и террасой на чердаке. Этот уютный четырехкомнатный домик с большой кухней и большим холлом, как теперь принято выражаться, был построен специально для мамы, когда после моей свадьбы с Белохвостовым она захотела переехать на родину. Кирилл не пожалел денег, чтобы выстроить этот маленький райский оазис в одном из тихих, но уютных и обустроенных районов Алушты. Мама была неравнодушна к садоводству, и ей понравилась ее новая жизнь, хоть и вдали от нас.