Любовь - сила магии. Тайна пророчества

Литвинова Валерия

Женщина протестующее застонала, когда Росс прервал поцелуй и отступил.

— Прощай, прелесть моя, с тобой было весело.

Я заметила, как в воздухе мелькнул металлический блеск, и женщина рухнула на каменную плиту, заливая саркофаг алой жидкостью, фонтаном извергающейся из ее горла.

Мгновение длиной в целую вечность я стояла как вкопанная, а потом пронзительно закричала и ринулась к выходу. Ужас и отчаяние затопили мое сознание вязким потоком растекающейся крови.

Надгробья мелькали по обе стороны от моих

автоматически двигающихся ног. Я бежала без оглядки. Все, что нужно — добраться до машины и умчаться как можно дальше от этого проклятого места.

'Он убил ее!'— гремело в моей голове. Убил свою любовницу. Хладнокровно. Бесчувственно. Легко. Жестоко. Человеческая жизнь не имеет для него ни малейшего значения! Он также поступит и со мной.

Наконец-то мой мозг в полной мере осознал суть происходящего. Смерть, какая бы она не была всепрощающая и безгранично освобождающая, не лучше жизни. И я буду бороться за свою жизнь!

Машина стояла за оградой. Я без лишних раздумий нырнула на водительское сиденье блестящего 'бентли' и в отчаянии пыталась завести двигатель, но кнопка пуска не срабатывала. Я осмотрела замок зажигания и ахнула. Лекс всегда не задумываясь оставлял в нем ключи, но Адам не Лекс и ключей нет.

Оторвав взгляд от замка зажигания, я увидела лениво подпиравшего колонну ворот старого кладбища темноволосого красавца. Он скрестил руки на груди и лучезарно улыбался. Его спокойствие никак не сочеталось ни с местом, ни с событиями. Он просто стоял, излучая величество благородного происхождения чистокровного английского лорда голубых кровей, словно находился на великолепной террасе своего замка и любовался изумительной красотой девственной природы.

— Прошу прощения, я несколько переоценил вашу храбрость, — с искорками смеха в глазах проговорил он, открывая водительскую дверцу.

Черта с два! Он нарочно устроил это представление, так сказать 'наглядная демонстрация для особо непонятливых'.

— Ты чудовище! — прохрипела я и, не принимая протянутой руки, вышла из машины.

— Вы мне это уже говорили, — холодно напомнил он. — А теперь прошу вернуться в склеп и заняться делом.

От возмущения и негодования я не могла выговорить ни слова, к тому же конспекты, спрятанные за пояс, больно врезались под ребра. Решив, что они вряд ли когда-нибудь мне пригодятся, освободилась от столь неудобной ноши.

Росс с интересом наблюдал за моими действиями, после чего выхватил одну из тетрадей и пробежал глазами по содержанию.

Ох, ну конечно, химия!

— Будем проводить работу над ошибками? — фыркнула я, когда он с любопытством вчитывался в условия задачи.

— Ностальгия, — пожав плечами, ответил Росс, не поднимая глаз.

Ну, почему он так похож? До боли похож!

Такое обстоятельство сильно разозлило, и я рванула тетрадь из его рук.

— Неужели стыдно? — приподняв черную бровь, ухмыльнулся он, убирая конспект.

— Да

пошел ты!

Войдя в склеп, я приготовилась увидеть истекающее кровью тело молодой женщины на крышке каменного саркофага, но ошиблась. Пока я совершала пробежку по ночному кладбищу, Росс навел некоторый 'порядок'. Тело убитой женщины лежало в дальнем углу, на полу и на стенах сияли кровавые чертежи, а каменная гробовая плита исписана латынью.

И все это он умудрился провернуть за время моего двухминутного отсутствия?

Тряхнув головой, отгоняя воспоминания беседы с Лексом о скорости и способностях вампиров, я осторожно переступила через размазанные кровавые полосы и подошла к саркофагу.

— Что я должна сделать? Вернее как я должна это сделать?

— Это вы у нас чудо природы — вам и карты в руки.

Да уж. Подавив горечь, я провела ладонью над кровавыми надписями и старинными рунами. В моей голове проявились неясные образы, очертания. Что-то, что я когда-то видела… Вот только что это такое? Заклинание? Иврит? Заклинание написано на папирусе и аккуратно свернуто в трубочку. Мысленно пробежав глазами по символам, я сама того не осознавая начертила некоторые из них на крышке саркофага, смешивая кровь с вековой пылью.

От неожиданности я подпрыгнула на месте, когда руны вспыхнули ярким голубым пламенем и тут же погасли, а кровавые надписи и чертежи продолжали пылать. Осторожно, стараясь больше не касаться крови, я подтолкнула крышку — она заскрипела, но с места не сдвинулась.

Сообразив, что для меня плита попросту слишком тяжелая, Росс столкнул ее с гроба без особых усилий. Заглянув в достаточно глубокий гроб, я с отвращением отступила в сторону. В нем лежал скелет женщины с длинными темными волосами, наряженный в тоже старинное платье, что было на вспышках. Она крепко прижимала к грудной клетке обвитую паутиной книгу.

Росс потянулся за интересующим его предметом и с рычанием отскочил в дальний угол, едва не споткнувшись о хладный труп подружки.

— Больно, черт возьми! — заворчал он, отряхивая руку, словно окунул ее в кипящее масло.

— Я туда не полезу, — прошептала я, выдержав его многозначительный взгляд.

— Мне нужна книга и ты ее достанешь, — зарычал он, отпихивая ногой мертвое тело Гвен в сторону.

— Нет! Можешь перебить хоть сотню своих подружек, но я не стану этого делать.

Очевидно, что ему не справиться с блоком похороненной здесь ведьмы, раз он так рассвирепел.

— Хмм. А как на счет твоих подружек? Катрина, кажется, так зовут ту милую девушку, что пыталась добиться твоего прощения, а?

— А как на счет Милли? Притащи ее и я достану эту чертову книгу! Хоть звезду с неба! — выпалила я собственное условие.

Росс изобразил задумчивое выражения лица, постукивая подушечкой указательного пальца по губам, затем поднял на меня глаза и хищно улыбнулся.