Любовь сильнее меча
Шрифт:
Постоял с минуту, унимая участившееся дыхание и достал из поясной сумки большой магический кристалл. На самом деле это была лишь неразрывная половина кристалла, соединенная через магическое поле со второй, хранившейся в его лаборатории в еще не до конца отстроенном замке.
Хамрай подошел к только что образовавшейся стене, положил рядом кристалл, срезом к ней, и отошел к противоположной. Сосчитал до десяти, хотя здесь, в коридоре Алвисида, наверное, стоило сосчитать до шестнадцати. И произнес заклинание, над которым бился несколько десятков дней.
От резкого грохота заложило уши, вспышка
Кристалл сквозь стену рванул к своей половине, проломив солидную дыру.
Когда дым рассеялся, Хамрай подошел к пролому — края были неровные и оплавившиеся. С любопытством взглянул внутрь, хотя знал, что там увидит.
В его лаборатории, в которую был запрещен вход всем, даже Аннауре, был полный беспорядок. Он не подумал, оставляя дома половину кристалла, а срез смотрел на стеллаж, заставленный колбами и древними манускриптами, которые сейчас в живописном беспорядке валялись на полу.
Хамрай осторожно, никуда не торопясь, расширил пролом до нужных размеров — после, если захочется, он придаст ему прямоугольную форму, как у прочих выходов из коридора и закроет плитой.
Стараясь не наступать на книги и осколки стекол, он прошел через лабораторию и открыл дверь в коридор. И тут же прочувствовал боль любимой.
Он почти бегом миновал коридор и ворвался в комнату, освещенную множеством свечей.
Первое, что он увидел — искаженное гримасой страдания лицо Аннауры, которое сейчас не было красивым. Но по-прежнему оставалось любимым.
Одна из стоящих вокруг нее бабок обернулась на звук, увидела хозяина замка и быстро направилась к нему, преграждая дорогу:
— Господин, вам бы лучше…
Хамрай властным движением заставил ее замолчать. Он хотел уже было своей магией снять боль любимой женщины, хотя древнее поверье утверждало, что при родах использовать магию вредно для младенца, но в это мгновение услышал крик и увидел на лице жены вздох облегчения. Он подошел к постели и взял Аннауру за руку, стараясь смотреть ей только в лицо.
Плач младенца был для него слаще любой музыки в мире, сердце билось быстро, как никогда-никогда до этого и старый двухсотлетний маг понял, что ничего-то он в жизни не знал.
— У вас родился сын, господин, — сказала одна из повитух, — вон какой здоровенький. Но вам лучше выйти сейчас, мы его помоем и позже принесем к вам.
Аннаура открыла глаза и устало улыбнулась ему.
— Я знала, Ансеис, что когда мне будет трудно, ты будешь рядом.
— Да, любимая, — с удивившей его самого нежностью в голосе сказал Хамрай, — я рядом. Я приду позже, отдыхай.
Он протянул к ней руку, и тотчас же ее боль прошла и она закрыла глаза, забывшись глубоким сном. Хамрай послал ей воздушный поцелуй и резко вышел из комнаты. Он отлично знал, что все будет хорошо. Он и так это знал, но должен был лично убедиться.
Что ж, теперь необходимо возвращаться в Рэдвэлл, разбираться с этими четырьмя ирландскими гостями. На душе Хамрая было весело и беззаботно.
Он прошел в лабораторию, поднял с пола несколько самых дорогих для него книг, взятых с разрешения Радхаура из Рэдвэлла, бережно положил на стол. Разрушения были невелики, но и их вполне можно было избежать. Что ж, в следующий
Хамрай прошел к дальним полкам и снял бутыль драгоценного родосского вина, присланного ему Радхауром после взятия Камелота. Родовой дворец графов Маридунских в Камелоте не был сожжен или разрушен, как полагали вначале. Но и выхода в волшебный коридор Радхаур не нашел во дворце. Наверное, он вел в другое место. Радхаур сказал, что когда-нибудь разберет каменный завал, чтобы не ездить в столицу верхом, но не торопился этого делать. Хамрай чувствовал, что Наследник хоть и принимает магию, но все же старается использовать ее лишь в самых крайних случаях. «Сам сэр Алан, сражался с рыцарями как рыцарь, — сказал Радхаур, — нигде не сказано, что когда он был сэром Аланом, он пользовал волшебство — лишь храбрость и меч прославили его!».
Хамрай сорвал запечатку с запыленной бутыли, дунул в стоящий рядом кубок, выдувая пыль, и плеснул коричневатого вина. Настал день этому вину, которое столько лет ждало своего часа.
Говорят, что глазами младенца смотрят в мир Силы Космические. Что ж, может быть. Завтра Хамрай сам увидит глаза юного наследника — не какого-то там Алвисида, а его собственного. Сегодня дожидаться пока Отлака вымоют и принесут у него уже не было времени.
Хамрай поставил на место кубок, аккуратно запечатал бутыль и прошел через пролом в коридор Алвисида с излучающим яркий свет потолком. Хамрай усмехнулся, подумав, что незачем заделывать плитой новый вход — свет из коридора днем и ночью будет освещать ему лабораторию и не надо переводить свечи и напрягать глаза при чтении закорючистых буковок.
Он вышел в Рэдвэлл, подождал, пока каменная плита опустится и направился к лесенке, ведущей в пещеру.
Он почувствовал — скорее опытом, интуицией, чем разумом, что в пещере кто-то есть. Кто-то, владеющей магией. И тут же услышал голоса.
— Да, дебаггер Шавш, ты оказался прав. Плита с могилы Гаррета Сидморта сдвинута. И недавно. Он почувствовал, что мы сильнее и бежал. Но в чем мы выдали себя?
— Хамрай — тайлорс, — ответил другой голос. — Мы заблуждались, думая, что те четверо его обманут. Он даже не прошел в зал, чтобы посмотреть на них. Зашел в свою комнату, что-то взял и тут же бежал. Видно, верховный координатор Прионест прав. Хамрай убил Фоора и завладел перстнем от коридора Алвисида.
— А перстень точно был у координатора Фоора?
— Прионест мне сказал, что сам видел перстень у Фоора. Да и как он перед своей гибелью мгновенно перемещался из Ферстстарра в Бланкард? Ясно, что перстень был у него. А сейчас он у Хамрая — кто же еще мог справиться с Фоором. Все сходится… Хамрай почувствовал нашу силу и просто бежал.
Вдали послышались шаги.
— Кто там? — спросил первый голос. Спокойно спросил, ничего не опасаясь, словно был хозяином в замке.
— Это я, Бан, — раздалось в ответ. — Дебаггер Монш приказал мне идти к вам. Они с дебаггером Дарром распутывают заклинания у головы Алвисида, просят сообщить, что им понадобится еще не менее часа. По их приказанию я убил Нарана.