Любовь сильнее меча
Шрифт:
Таулас подошел к упавшему и перевернул на спину. Тот был мертв.
— Чем это ты его? — спросил бывший отшельник у подоспевшего Гуула. — Кинжалом? Тогда где клинок?
Гуул перевернул Круна и раздвинул длинные волосы — в шее убитого, почти под затылком торчал ушедший на три четверти маленький блестящий кружок с необычайно острыми краями и какими-то прорезями. Гуул вынул кинжал и стал выковыривать свое метательное оружие.
— Мало осталось, — пояснил алголианин, хотя никто объяснений не требовал. — Самому
Радхаур и Ламорак обезоружили рыжеволосого Парновала и поставили на ноги.
— Отдайте его мне, — попросил сэр Таулас. — Я отомщу за сэра Аселена.
— Пусть Этвард решает, что с ним делать. Ну, пошел обратно в дом! — Радхаур легонько ткнул острием Гурондоля меж лопаток пленника.
В темноте часовни Этвард склонился над чем-то на полу.
— Присмотрите за ним, — велел Радхаур оруженосцам, кивая на рыжеволосого. — При любой попытке бегства, при любом неверном движении — убейте без разговоров.
Пленника грубо посадили в угол, прямо на пол. Два клинка смотрели ему в грудь.
Радхаур подошел к Этварду. Тот осторожно распутывал узлы на веревках, которыми были перевязаны лапы маленького дракончика. Дракон был странного желтоватого цвета с коричневыми крапинами, не более ярда от пасти до хвоста. Перепончатые крылья были разорваны или разрезаны кинжалом, передние и задние лапы туго перемотаны веревками. Длинный хвост дракончика жалобно подрагивал — малыш даже не издавал никаких звуков, лишь тяжело дышал, высунув длинный розовый язык, глаза были закрыты.
— Пить, — раздался голос старика на постели.
Сэр Таулас подбежал к кровати.
— Сэр Аселен, вы живы! Это я, Таулас, ваш друг. Вы помните меня?!
Старик с трудом размежил веки.
— Таулас? Говорили, что на тебя наложили проклятье, и ты тоже стал отшельником. Я думал, что ты уже умер.
Таулас прижал голову старика к своей груди.
— С меня сняли заклятие, сэр Аселен! Я снова держу в руках меч и мне нет смысла торчать в часовне, отрешившись от мира… Там от меня не было толку. А вы… Вон твой обидчик, можешь собственной рукой заколоть злодея. Остальные двое уже заплатили за свое злодеяние.
— Он заблудший, достойный жалости. Как и многие другие. Они считают, что какие-то камушки могут принести им лучшую жизнь. Несчастный… Я умираю, Таулас. Я счастлив увидеть тебя перед смертью. Дай мне напиться из того кувшина. Там живая вода… Мне она уже не поможет, но знай — она лечит многие раны. Набери во фляги и береги, она из источника, что бьет в драконьем царстве. Благодаря ей я прожил так долго. И смог уберечь от верной смерти сотни рыцарей, рвущихся на подвиги. Таулас, скажи всем — в драконье царство нельзя ходить, не зная простой истины…
Старик замолчал и закрыл глаза. Гуул и трое друзей стояли за его спиной.
— Секрет… — сэр Аселен вновь открыл глаза, — секрет
— Вот, вода вот, — Таулас поднес к губам старика кружку, — напейся своей живой воды. Все будет хорошо, ты поправишься.
— Поздно… Дракоша… Они изувечили его… Ему надо до…
Глаза старика уставились безжизненно в никуда, рука безвольно упала на грудь.
Сэр Таулас встал с колен и молча снял шапку.
— Славный был рыцарь, — глухо произнес он. — Таких больше нет. Да будет ему земля пухом. Ваше величество, прикажите вырыть могилу у придорожного камня…
— А с этим что будем делать? — спросил Ламорак.
— Вздернуть на ближайшем дереве, — зло посмотрев на рыжеволосого, процедил Этвард. — Даже не на ближайшем, а у могилы сэра Аселена.
— Вы не посмеете! — вдруг сказал пленник. — Я — сэр Парновал, вассал герцога Линксангера на землях которого мы находимся. Он отомстит за меня, если хоть волос падет с моей головы! Он и его братья — могущественные колдуны. Ему не составит труда узнать, кто убил его вассала и он отомстит! О-о, как он отомстит вам. Так что лучше меня отпустить.
— Герцог Линксангер, говоришь? — почти с ласковой улыбкой переспросил Радхаур и присел перед рыжеволосом. — И как далеко отсюда его замок?
— Достаточно близко, чтобы он со своим отрядом нашел и настиг вас. — Голос его изменился:
— Но если вы меня отпустите, никто ничего не узнает. Можете забрать алмазы, если хотите. И я вам еще принесу, те что мы десять дней назад взяли и спрятали в лесу. Я один знаю место, я принесу, клянусь вам.
— Повесить его, — вдруг жестко распорядился Этвард своим телохранителям. — Немедленно.
— Ты… Да ты пожалеешь об этом, кто бы ты ни был, ты…
Радхаур приставил ему кинжал к горлу.
— Где замок Линксангера? — с угрозой спросил он.
— Ничего я тебе не скажу, дурак! — прокричал пленник. — Я знаю — герцог уже мчится сюда! Вы все погибнете! Все!
— Увидите его, что стоите?! — не выдержал Этвард.
Охранники вывели из часовни рыжеволосого рыцаря, кричащего то угрозы, то обещания невероятного множества алмазов, если его отпустят.
Этвард поморщился и снова вернулся к раненому животному.
— Не выживет, — сказал Ламорак. — Он еще совсем малыш.
— Я отвезу его домой, — вдруг сказал Радхаур.
— Куда это? — не понял Этвард.
— В страну драконов, в лес. По боковой дороге. Я еду туда.
— Зачем? — в один голос воскликнули Этвард и Ламорак.
— Там — торс Алвисида. Я слышу зов. Я должен ехать.
— Один ты никуда не поедешь…
— Поеду, — жестко сказал Радхаур. — По пророчеству, Наследник к частице Алвисида должен ехать один, иначе погибнет и он, и охрана.