Любовь сильнее Тьмы

Солнечная Фея

Моргомир ободряюще посмотрел на подругу.

— Ну, и…?

— Мама рассказывала, что они влюбились с друг друга с первого взгляда. Но Анриэл приехал в Эрин Гален ненадолго, поэтому встретились они уже тогда, когда лес стал называться Лихолесьем. Примерно через сто лет после их знакомства. Nana тогда чуть не погибла — попала в Дол-Гулдур. Но, ты представляешь, ada её спас! — в глазах эльфийки промелькнула гордость за отца, а потом взор стал мечтательным. — Любовь с первого взгляда… Как ты думаешь, она существует?

— Любовь с первого

взгляда? Конечно, бывает, — он светло улыбнулся, в его глазах играли смешинки. И они не исчезли даже после следующей фразы. — Ты знаешь, мой отец тоже говорил, что он практически сразу полюбил маму. Это я хорошо помню, а так он редко о ней рассказывал, — весёлый блеск в глазах чуть приугас.

— Ты её совсем-совсем не помнишь? — Арименэль осторожно коснулась руки друга. И тут же хотела отдёрнуть, так как внезапно почувствовала, как по коже побежали мурашки. Но Моргомир перехватил её ладонь и внимательно посмотрел в глаза. Девушка почувствовала, как к щекам приливает кровь, и она краснеет.

А Моргомир глядел в её в глаза не отрываясь. Он много лет был назгулом, беспощадным Кольценосцем, верным слугой Саурона. А сейчас всю его жизнь перевернула эта девушка. Моргомир даже не понимал, что с ним творится, когда он смотрит на неё. Как будто сердце (сердце?.. Он же забыл, что у него есть сердце!) бьётся чаще. Арименэль. Звёздочка. Все неделя с чем-то прошла, а всё кардинально изменилось. В нём что-то светлое точно проснулось.

Но самое главное другое. Эта девушка стала его подругой. Или…

Наконец, он опомнился и отвёл глаза. Некоторое время они с Арименэль сидели молча, не решаясь сказать ни слова.

— Эм… так ты о чём спрашивала? — попытался хоть как-то продолжить разговор Моргомир, так как тишина продолжалась уж слишком долго.

— Ты… помнишь свою мать? — повторила вопрос Арименэль, по прежнему не смотря на друга.

Моргомир горько усмехнулся, прикрыв глаза. Помнил ли он?

flashback

Семилетний мальчик осторожно, почти не слышно шёл по коридору, постоянно оглядываясь по сторонам.

Где же отец?

Но вот он увидел приоткрытую дверь, ведущую в одну из комнат. Любопытство взяло верх над осторожностью, и мальчишка зашёл туда.

Раньше эта комната постоянно была заперта, и Моргомир никогда не был здесь.

Комната была не очень большой, но светлой. На небольшом столе стоял чей-то портрет, а вокруг лежали цветы.

Моргомир подошёл поближе и внимательно вгляделся в лицо, изображённое на картине.

Там была нарисована молодая девушка. Золотистые волосы, с вплетёнными в них цветами, рассыпались по плечам. Она светло улыбалась, а её карие глаза ласково смотрели с портрета прямо на мальчика.

Моргомир сразу интуитивно уловил что-то родное в её лице. Как заворожённый, он не отрываясь смотрел на неё. Кто она? Кто?

Мальчик даже не обернулся, когда позади послышались тяжёлые шаги.

— Пап, а как зовут эту девушку на портрете?..

Инхольт грустно взглянул на сына, а

потом на картину. Король ничуть не удивился, он понимал, что когда-нибудь Моргомир точно зайдёт в эту комнату. Чуть помолчав, он тихо ответил:

— Это Эсилиэль, твоя мама.

Мама. Моргомир смотрел на портрет долго. Он никогда не видел её. Она умерла сразу же после его рождения.

Мама… Моргомир поспешно отвернулся, чтобы отец не увидел, как он пытается не заплакать.

(Конец flashback)

— Я видел её только на портрете, да и всего один раз. Не знаю, куда отец его потом убрал. В детстве я всегда мечтал, что вдруг, она вернётся. Но эльфы возрождаются только в Валиноре, правда, тогда я не знал, что она эльф. Это Саурон уж как-то проговорился.

Моргомир поморщился, когда упоминал Тёмного Властелина, и покосился на своё кольцо.

Все эти столетия он втайне жалел, что тогда согласился взять его у Аннатара. Этот проклятый артефакт держал его и в придачу создавал обличении Призрака, хотя на самом деле Моргомир призраком вовсе не был. Зря его таким считали. Под капюшоном скрывалось молодое, усталое лицо, в котором даже узнавалось что-то эльфийское, а вовсе не пустота, как думали некоторые.

Арименэль, заметив кольцо, нахмурилась. Вот оно, Девятое. То, что Саурон когда-то дал Моргомиру, собираясь сделать его назгулом.

— Моргомир, а это кольцо никак нельзя снять?

— Вряд ли. Это же весьма могущественный артефакт… — назгул покачал головой. Если честно, он однажды пытался, но ничего не получилось.

— Но должен быть какой-то выход! — упрямо тряхнула головой эльфийка, взъерошив свои белокурые волосы.

На мгновение в душе Моргомира поселилось сомнение, однако оно почти сразу исчезло.

— Нет, — слова зазвучали тише, — я вряд ли смогу его снять. Я столько лет носил его, что не смогу. Наверное.

— Почему? — попыталась было спросить девушка, но, заметив, как резко изменилось лицо Моргомира, осеклась. И поняла — лучше не спрашивать.

Снова потянулись минуты тишины. Никто не хотел заговорить первым, хотя в душе старались подобрать слова, чтобы снова начать беседу.

Арименэль вдруг почувствовала на себе взгляд Моргомира, резко обернулась и, сощурив глаза, внимательно посмотрела на него, но поздно — тот уже с нескрываемым интересом рассматривал луч солнца, пробивающийся в окно. И лишь чуть по приподнятым уголкам губ было видно, что назгул улыбается, явно вспомнив о чём-то.

— А знаешь, что,. — Кольценосец посмотрел на девушку, и та заметила в глубине его карих глаз… нежность?.. Что?!.. Эльфийка быстро отвела взгляд в сторону, и против её на лице начала появляться улыбка. — Ты очень красивая, когда улыбаешься.

— Спасибо,. — смущённо протянула она. Щёки снова стали неизбежно алеть, а в сердце уже второй раз за день разлилось неожиданное, практически обжигающее тепло. И на мгновение, непонятно почему, эльфийка почувствовала такое счастье, что хотелось петь.