Любовь слепа

Сэндс Линси

– Яд? – в тревоге воскликнула Кларисса. – В пироге?

Она видела, как они переглянулись, но никто, похоже, не рвался отвечать.

– Вы хотите сказать, что меня отравили? – Когда они опять промолчали, она спросила: – Что происходит? Зачем кому-то желать мне смерти?

Эйдриан незаметно вздохнул, потом сказал:

– Кларисса, я уже спрашивал вас об этом раньше, но вы действительно уверены, что нет никого, кто мог бы желать вам зла?

Кларисса пристально посмотрела на него. Она действительно помнила, как он спрашивал, нет ли у нее врагов, кого-нибудь, кто

мог бы хотеть причинить ей вред. Это казалось таким естественным в том разговоре после занятия любовью, что она не придала этому большого значения. Кларисса думала, что они просто болтали. Теперь она поняла, что он подозревал, что кто-то старается причинить ей зло. Но почему?

– Нет, конечно, нет, – решила она. – Зачем кому-то вредить мне? Я никогда в своей жизни не делала никому ничего плохого. Может быть, они пытались отравить вас, а я съела это по ошибке.

– Меня? – удивленно спросил Эйдриан. – Почему вы думаете, что кто-то пытается убить меня?

– Ну, милорд, а почему вы думаете, что они пытаются убить меня? – ответила Кларисса, немного раздражаясь. – В конце концов, это вы не слушаетесь вашу матушку, когда она вам что-то говорит. Возможно, есть другие, кого вы не слушаете и кто пытается привлечь ваше внимание.

Губы Эйдриана искривились в усмешке, но он сказал серьезно:

– Никто не пытается убить меня, Кларисса. Пирог предназначался вам.

– Откуда вы знаете? – спросила она.

– Ну, во-первых, меня даже не было в доме. И я не из тех, кто отдыхает после обеда, – так делаете вы. Кроме того, – заметил Эйдриан, – это была ваша комната.

На это нечего было возразить, и Кларисса состроила недовольную гримаску; потом ее глаза сузились.

– Но вы спрашивали меня, не пытается ли кто-то навредить мне, несколько дней назад. Вы уже тогда подозревали, что кто-то пытается причинить мне зло? А если да, то почему?

Эйдриан помедлил и вздохнул.

– Кларисса, с момента приезда в Лондон на сезон вы пережили слишком большое количество несчастных случаев.

– Это потому, что у меня не было очков, – заметила она.

Кларисса не думала; что он согласится с таким объяснением, но он не стал спорить. Он вообще ничего не сказал. Повернув голову, он смотрел на Хедли.

Прежде чем Кларисса успела произнести что-то еще, Эйдриан поцеловал ее в лоб и встал.

– Мне нужно переговорить с моим человеком. Я скоро вернусь.

Они вышли из комнаты, и ее отец занял место Эйдриана на краю кровати, но его внимание было сосредоточено на двери. И Кларисса, и лорд Крамбри слышали приглушенные голоса в соседней комнате.

Зная, что ее отец хотел бы присоединиться к разговору, но не желает оставлять ее одну, Кларисса вздохнула и отпустила его:

– Идите. Идите к ним. Я все равно хочу встать. Возможно, вы могли бы прислать мою горничную и приказать приготовить ванну?

– Да, да. – Лорд Крамбри с облегчением похлопал ее по руке и вышел. Кларисса слышала, как голоса на мгновение затихли, когда ее отец присоединился к тем двоим, а потом стали удаляться по коридору.

Встряхнув головой, Кларисса села и спустила ноги с кровати. Она стянула с себя грязную

рубашку и натянула халат прежде, чем ее осенило, что ей нечего почитать, сидя в ванне. После всего пережитого у нее было настроение отмокать в ванне подольше, и она предпочла бы провести это время за чтением.

После недолгого колебания Кларисса направилась к двери. Она только проскользнет в библиотеку и возьмет что-нибудь почитать. Она сделает это быстро и – если ей очень повезет – ни на кого не наткнется. Клариссе требовалось о многом подумать, но сейчас она была не в настроении это делать. Послетого как она немного расслабится в ванне с книгой, она еще поразмыслит о том, что происходит, и о том, что она узнала от леди Моубри и Киббла.

Глава 17

– Я не понимаю, – сказан лорд Крамбри, следуя за Эйдрианом в его кабинет. – Так, значит, ты уже какое-то время подозреваешь, что кто-то пытается убить Клариссу, и ничего мне об этом не сказал? И ей тоже?

Эйдриан нахмурился, прошел к письменному столу и упал в кресло. Слова лорда Крамбри звучали как обвинение.

– Его сиятельство не хотел тревожить или расстраивать вашу дочь, лорд Крамбри, – сказал Хедли, когда Эйдриан ничего не ответил. – Он посчитал, что ей и так достаточно переживаний, связанных с приготовлениями к свадьбе, и всего прочего. А после этого он позаботился, чтобы за ней хорошо присматривали.

– Очевидно, недостаточно хорошо, – мрачно сказал лорд Крамбри. Он повернулся к Эйдриану: – И хотя я понимаю твое желание защитить Клариссу, нет оправданий тому, что ты не предупредил меня. Я должен был знать.

– Да, должны были, – вздохнув, признал Эйдриан и взъерошил рукой волосы. Ему удалось все испортить. Опять. – Я прошу прощения. Похоже, я всегда делаю все неправильно, когда дело касается вашей дочери. Боюсь, мои умственные способности изменяют мне всякий раз, когда речь идет о ней.

Тронутый таким признанием, лорд Крамбри заметно смягчился. Вздохнув, тоже запустил руку в волосы и сел в одно из кресел перед столом Эйдриана.

– Ты говорил о пожаре, случае с фонтаном и падении с лестницы. – Отец Клариссы нахмурился. – В своих письмах ко мне Лидия не упоминала ничего этого. Пожалуйста, расскажи мне... что за чертовщина тут происходит?

Кивнув, Эйдриан выпрямился, положил руки на стол и подробно рассказал обо всем, что случилось с момента его знакомства с Клариссой, включая и то, что слышал о событиях, происходивших до их встречи. Пока он говорил, Хедли прошел к столу у стены и налил три бокала бренди. Он подал лордам бокалы, оставил третий себе и устроился в кресле. Он молчал, пока Эйдриан не закончил рассказ.

– Господи... – пробормотал лорд Крамбри, кактоль-ко Эйдриан замолчал. – Кто может стоять за всем этим?

– Я не знаю, – мрачно сказал Эйдриан. – Кларисса, видимо, думает, что все это просто случайности, но...

– Нет. – Лорд Крамбри решительно покачал головой. – Если бы не инцидент с фонтаном, я бы тоже так подумал, но нет. Записка была не от тебя, и то, что Кларисса оказалась без сознания в воде, – все это зашло слишком далеко, чтобы быть чьей-то проказой или несчастным случаем.