Любовь, соблазны и грехи
Шрифт:
– Где Ави? – спросил он по-арабски.
Мальчишка, подметавший пол пальмовой метлой, указал на соседнее помещение, где располагалась лаборатория. Там сидел за деревянным столом израильтянин, с которым Райан познакомился много лет назад в Ботсване. Подняв глаза от толстой тетради, он радостно улыбнулся:
– Взгляни!
Райан подошел ближе и увидел на столе рулоны пленки. Ави закачался на табурете.
– Результаты экспериментов отличные!
– Ты вызвал меня только ради того, чтобы сообщить об этом?
– Зачем же еще? –
– Поздравляю.
– Тебя тоже можно поздравить. Ведь производство алмазов из метана – твоя идея. Я всего лишь химик. Без твоих денег…
– Не забудь про Ти Джи. Это он предложил заняться разработками здесь. – Райан покосился на пленки. – Только придется быстрее подать заявки на патенты, пока об открытии не пронюхал алмазный картель.
Райан предвидел, какое потрясение это известие вызовет в штаб-квартире картеля в Лондоне. Именно там устанавливались цены и на промышленные алмазы, и на драгоценные бриллианты. Любой, кто осмеливался пойти поперек воли тамошних воротил, мгновенно изгонялся с рынка.
Теперь у Райана появилась возможность изготавливать алмазную пленку, которая по прочности не будет уступать природным алмазам. Ее можно будет использовать не только на стандартном буровом оборудовании, но и в полупроводниках, хирургических инструментах и в бурно растущей компьютерной отрасли. Благодаря этому изобретению «Гриффит интернэшнл» сделает громадный скачок вперед. Это будет величайший прорыв в области создания новых материалов после воцарения пластика.
Теперь все зависело от регистрации патента. Для обеспечения секретности своих разработок они еще не подали ни одной заявки. Компания «Дженерал электрик» и японская промышленная группа «Асахи» давно уже пыталась создать новый материал взамен промышленных алмазов. И все-таки «Гриффит интернэшнл» удалось их опередить!
– Через две недели машина-прототип будет готова к перевозке, – сказал Ави.
– Надо будет вывезти все отсюда так, чтобы никто не заподозрил, чем мы занимаемся.
Райан понимал, что придется, конечно, все объяснить Стирлингу. Пока что в Ми-5 довольно равнодушно относились к его делам и частым отлучкам: в конце концов, он ведь сотрудничает с ними просто как сознательный гражданин. Но с тех пор, как Карлос Барзан зашевелился, ситуация изменилась, и Райан уже представлял себе, как они взовьются, узнав, что он так надолго покинул страну.
До сих пор Райан проявлял максимум осторожности. О лаборатории в Уарзазате знал один Ави. В Лондоне они никогда не добились бы таких прекрасных результатов. Там картель находился бы в курсе каждой последующей фазы экспериментов.
– Главное – осторожность, – напомнил он Ави. – Не забывай о судьбе Роберта Барзана.
Войдя в свою оранжерею-мастерскую, Лорен увидела мольберт с чистым холстом, готовым к использованию.
– Саманта, – обратилась она к девушке, низко склонившейся
– Нет, – ответила та, скромно потупив глаза. – Это для вас.
– Неужели?
Лорен не ожидала такого от Саманты, зная, как у нее туго с деньгами, и была тронута.
– Захотелось вас поблагодарить за доброту и помощь, – сказала Саманта, не поднимая головы.
– Это совершенно необязательно! Достаточно того, что ты готовишь и прибираешься.
– Ну, это совсем другое дело. Кроме всего прочего, я считаю, что вы сами должны писать картины, а не только устраивать чужие выставки. Ведь вы же все время побуждаете меня работать творчески.
Лорен не могла отказать ей в логике.
– Огромное тебе спасибо. Я начну прямо сегодня. – Она ждала, что Саманта поднимет на нее глаза, но этого не произошло. Лорен вздохнула: ей всегда было трудно понять эту девушку. На выставке керамики в Портобелло они видели десятки художников, не годящихся Саманте в подметки. Тем не менее, Саманта даже не пыталась взяться за что-нибудь новенькое, словно ее вполне устраивали бесконечные сережки и ожерелья. Что ж, она вправе самостоятельно решать, как ей жить…
Саманта вынула из печки очередной поднос с сережками.
– Как идет подготовка к выставке?
– Отлично. – Саманта была молчалива, поэтому Лорен пользовалась любой возможностью побеседовать с ней.
– Вы действительно подадите только водку и сыр?
Лорен пожала плечами:
– Этого потребовал Игорь. Нам даже пришлось отказаться от услуг фирмы, которую мы пригласили для обслуживания выставки: они не захотели работать по нашему плану. Виола наняла Салли Кларк. Ты ее знаешь: я посылала тебя в ее магазин на Кенсингтон-Черч-стрит за сыром.
– Помню, – сказала Саманта без всякого интереса.
– Кстати, ты смогла бы сделать к открытию выставки Игоря еще одну вазу? Было бы очень кстати.
– Моя ваза – и картины мистера Макарова? – недоверчиво переспросила Саманта.
– А почему бы и нет? Я думаю, Игорь не будет возражать. Я бы заказала тебе керамическое настенное кашпо, но у нас маловато места. А вазу вполне можно поставить на столик, она там будет еще заметнее.
– Наверное, я успею, – пробормотала Саманта.
– Отлично! Между прочим для открытия выставки тебе понадобится новое платье. Можешь снова сделать покупки в «Хэрродз» по моей карточке.
– Не могу. Я еще не отдала вам деньги за первое платье.
– Не волнуйся, как-нибудь разберемся.
Лорен подошла к подаренному Самантой холсту, заранее покрытому густым слоем грунта. Видимо, Саманта приобрела его в дешевом магазинчике для любителей. Лорен, подобно большинству профессиональных художников, предпочитала самостоятельно грунтовать свои холсты и клала грунт гораздо более тонким слоем.
Саманте она, разумеется, ничего не сказала: зачем обижать девушку, которая постаралась сделать ей приятное?