Любовь-спасение
Шрифт:
Кайл с трудом перевел дух. Неудивительно, что парни в машине хорохорились перед ней! Все три месяца каждую ночь он ложился в постель с мечтами о ней. Он пытался перенести милый образ на холст. Теперь он видел, картина не получилась, его талантливой кисти не удалось передать ее ослепительную красоту.
— Привет. — Она робко улыбнулась, и Кайл тут же был повержен. Он так много хотел сказать ей, а сейчас ничего не шло на ум.., за исключением вещей очевидных.., и, вероятно, самых нелепых.
— И тебе привет.
— Мне нужно поговорить с тобой. — Мэган на удивление смело посмотрела ему в глаза.
— Прошло
Девушка покраснела. О, как ему нравилось, как она краснеет.
— Рисовала. Я посещала курсы по реалистической живописи и искусству, а также побывала в нескольких галереях и видела твои картины… Кайл, они восхитительны!
Сейчас он не хотел слышать оценку своим работам. Сейчас он хотел знать, какого черта она играет с ним, без предупреждения возникая в его жизни, словно и не исчезала, а просто выходила в магазин за покупками. Три месяца назад она бросила его, разбила ему сердце и теперь ни словом не обмолвилась, собирается она вернуться или нет.
— Ты практически не хромаешь, — заметил Кайл.
— Я знаю! И сама с трудом в это верю. Я прошла курс рефлексотерапии, ароматерапии с массажем.., а еще живопись, уроки рисования и позитивное мышление. — Она порозовела, смущенная таким изобилием собственного красноречия. — Ну, словом, помогло все вместе.
— Рад за тебя. Разве могло быть иначе у такого прекрасного человека, как ты?
Она пришла только для того, чтобы поделиться с ним хорошими новостями? Чтобы продемонстрировать, как изменилась ее жизнь с того момента, когда она ушла от него? Боже, сможет ли он забыть, что Мэган разбила ему сердце, и пожелать ей всего наилучшего? Кайл — выносливый, но даже его стальному духу не под силу сотворить невозможное. Боль в груди напоминала стальной прут, впивающийся в живую плоть.
Он хлопнул газетой по колену и через силу улыбнулся.
— Я знал, что настанут счастливые времена и для тебя, Мэган.
— Но без тебя ничего бы не вышло! — В его глазах мелькнула тоска, и она с недоверием посмотрела на него, словно прочитала его мысли. — Ты научил меня всему. Ты заставил меня поверить в свой талант, и это стало важнее всего. Ты помог мне увидеть свой потенциал. Мне не следовало бежать от тебя, Кайл. Поверь, я не хотела, но я так испугалась.., и потом, ревность…
Мужчина нахмурился.
— Ревность?
— К Кристе. Ко всем женщинам, на которых ты смотрел! Я испугалась, что если останусь, то скоро надоем тебе. Я не думала, что подхожу тебе. Я… я просто не хотела тебя терять, хотела удержать тебя любыми способами. У меня было так много комплексов, Кайл. Я думала, что не смогу быть достойной такого прекрасного человека, как ты… Мэган замолчала, с нежностью рассматривая каждую черточку милого лица.
Кайл замер, стараясь осмыслить ее слова, мышца на загорелой щеке пульсировала. Что она хочет сказать? Что совершила ошибку и хочет вернуться? На это он даже надеяться не смел. Хотя все три долгих месяца без нее лишь надежда служила ему маяком. Когда желание видеть ее становилось невыносимым, он убеждал себя подождать.
Кайл переступил с ноги на ногу, его светло-карие глаза пожирали ее, а боль в сердце не
— Даже когда я сказал, что люблю тебя?
Мэган судорожно вздохнула. На ее лице появилось виноватое выражение, она поднесла руку к волосам и заправила их за ухо. Они тут же соскользнули вниз.
— Мне нужно было попытаться наладить свою жизнь, прежде чем я смогу принять твою любовь, тихо призналась она. — Ты сделал для меня так много. И я хотела сделать что-нибудь хорошее в ответ. Я хотела стать человеком, которым ты мог бы гордиться, перестать быть несчастной жертвой неудачного замужества. Я ушла потому, что в моем сердце жил страх. Время и расстояние излечили мою душу, помогли мне понять некоторые вещи. Я поехала с Пенни на Родос в отпуск и там работала над собой, каждый день карабкалась в гору к Акрополю, чтобы рисовать древние стены, и не позволяла немощи взять над собой верх. Я многому научилась, Кайл, я поняла себя, и все это благодаря тебе. И.., как ты думаешь, у меня есть шанс вернуться.., можем ли мы снова попытаться?.. Тогда ты сказал, что, возможно…
Несколько долгих секунд он не сводил с нее пристального взгляда. Время замерло, он обдумывал ответ. Она, должно быть, умерла по меньшей мере раз сто, ожидая. Наконец он улыбнулся, и Мэган с облегчением вздохнула.
— Ты куда-нибудь направляешься или хочешь зайти и выпить чашку кофе? — осторожно поинтересовался он.
— Конечно, я хочу зайти. — Сердце бешено забилось, Мэган сделала шаг ему навстречу, два тонких золотых кольца сверкнули у нее в ушах. — Но не для того, чтобы пить кофе.
Девушка посмотрела на него из-под густых темных ресниц, и в этом взгляде читалось все что угодно, кроме застенчивости. Это был смелый, уверенный взгляд женщины, которая желает своего мужчину и не боится показать свои желания.
— Ты изменилась, — последовало одобрительное замечание.
— Если и так, то потому, что я люблю тебя. — И, глубоко вздохнув, Мэган мягко ткнулась головой ему в грудь. Она любила его, любила так сильно, что была согласна на все, даже на то, что он может отвергнуть ее.
Впрочем, Кайл и не думал об этом — ни сейчас, никогда. Бросив газету, он крепко прижал ее к себе.
— Этих слов я ждал три месяца, и каждый день был размером в целую жизнь!
Зарывшись губами в ее волосы, он продолжал снова и снова шептать ее имя, шаря по карманам в поисках ключей. Когда же ему наконец удалось найти их, он открыл замок, распахнул дверь и мягко подтолкнул Мэган в темную прохладу прихожей. Затем, обхватив лицо любимой руками, прижал девушку к стене.
— О каких еще изменениях я должен узнать? тихо спросил он.
— Ну… — Мэган кокетливо опустила голову и начала расстегивать пуговицы на жакете. — Я начала покупать сексуальное белье. Хочешь взглянуть?
Его руки уже сбросили жакет на пол, а светло-карие глаза стали темными как ночь при виде черного атласа с кружевами. Эти прелестные вещички на теле Мэган могут свести с ума любого мужчину.
— Любимая, — прохрипел Кайл, слегка отклоняя ее голову назад и жадно целуя.
Желание охватило их с ног до головы, горячим обручем сковывая бедра. Они жаждали слияния вечного и сладостного, и было не похоже, что оно могло подождать, пока они доберутся до спальни.