Любовь среди рыб
Шрифт:
— Я не голоден, — ответил Фред. — Но еда неплоха. Хотя, разумеется, это не вьетнамец, а китаец. Он только выдает себя за вьетнамца, чтобы вызвать к себе интерес.
Дал о себе знать айфон Сюзанны. Вылавливая правой рукой креветки, левой она проверяла новые мейлы и постинги. Поскольку Фред все равно только пил, таращась перед собой в пустоту, Сюзанна принялась отвечать на электронные письма. Но ей удавалось при этом еще и говорить:
— Вы должны купить себе компьютер. Хотя бы планшет.
— Я не хочу.
— Вам необходимо снова быть на связи. На связи
Сюзанна бросила опустевшую емкость из-под креветок в картонную коробку и вытерла рот. Потом взяла айфон, потыкала в него пальцем и села рядом с Фредом.
— Смотрите-ка. Вот страничка ваших фанов в фейсбуке, которую мы завели для вас: у вас уже 2768 друзей! Вы только представьте себе! Все они вас лайкают! Вот, почитайте: «„По ту сторону центра“ — это лучшая, самая ироничная, самая прикольная, самая многозначная книга стихов, какую я читала в жизни! Пожалуйста, больше таких стихов!» Это пишет некая Петра. Взгляните-ка! Выглядит она просто великолепно. Или вот: «Felicidades a Fred!» Мерседес из Барселоны. В Испании мы продали три тысячи. Но первые — французы, ну, они ведь любят стихи. «В сиянии небоскребов» разошлись там тиражом больше одиннадцати тысяч! Вот один из многих постингов: «Bonjour, je d vore A la lueur des gratte-ciels. Je ris, je pleure! Merci! Isabelle, Paris».
— Одни женщины, — недовольно вздохнул Фред.
— Нет, и мужчины тоже. Вот, профессор университета из США. Германист: «I loved your books („По ту сторону центра“ и „В сиянии небоскребов“). Will there be more poems?» Вы делаете людей счастливыми, Фред. Они хотят вас читать. Они жаждут нового!
— Кто вам вообще разрешил делать эту страницу в фейсбуке?
— Альфред, реклама в новых медийных средствах — часть нашего с вами договора. Было бы в высшей степени непрофессионально с нашей стороны не заводить на фейсбуке странички для фанов наших самых успешных авторов. — Сюзанна отправила в рот сразу три кусочка утки, на что Фред ответил тем, что осушил свой стакан до дна.
— Спорим, большинство из них даже не читали стихов, — выкрикнул он, — а если и читали, то не поняли. Они же вылезают сюда только для того, чтоб себя показать. Знаете, что такое фейсбук, по-моему? Что-то типа шоу талантов «Большой шанс» или «Будущая топ-чего-то-там» Германии. Гигантское кастинг-шоу! И все тут одновременно и кандидаты, и члены жюри и должны круглые сутки доказывать, какие они крутые, как хорошо у них идут дела и что они достойны того, чтобы их полюбили. При этом они даже не знают, кто они такие и что в них должно заслуживать любви, потому что они и сами-то себя совсем не любят!
— То, что вы говорите, болтовня интеллектуала.
— Кроме того, фейсбук — это позавчерашний день, — строптиво добавил Фред. — Вы думаете, я разбил свой компьютер ради удовольствия? Я презираю эту жалкую эрзац-жизнь! И пока я произносил эту фразу, ваша эта штука уже пропищала пять раз, дюдль-дидум, и вы пропустили три звонка, или постинга, или эсэмэс, или мейла, или чего там еще!
Фред налил себе следующий стакан и закурил сигарету, яростно в нее всасываясь. Сюзанна вздохнула. Раньше ей было куда приятнее с этим автором.
— Альфред, вы напиваетесь каждый день, совсем не работаете и больше не выходите из квартиры. Вы считаете, что это очень круто? Или, по вашему мнению, это и есть настоящая жизнь, в отличие от эрзац-жизни? Вы не отваживаетесь даже выйти на улицу. Вы боитесь!
— Что?
— У вас состояние страха. Панические атаки. У вас перегорели пробки. И вы близки к тому, чтобы скатиться в жуткую депрессию, если хотите знать мое мнение.
— Вы это изучали?
— У меня есть опыт.
— Меня никогда не интересовала эта психочепуха. Выкарабкаюсь сам. Если захочу.
— А можно мне тоже стакан вина? Вторую бутылку вы выпили почти в одиночку.
— Звиняйте, — буркнул Фред и поровну разлил остатки из бутылки в оба стакана.
— Вы же как-никак мастер неожиданностей! Нового, свежего. — Сюзанна пыталась казаться увлеченной. — У вас еще ни разу не было ни одной строчки, которая содержала бы хоть малейшую банальность или клише. А теперь что? Писатель в творческом кризисе в неприбранной квартире! Не слишком ли много в этом банальности и клише — не позорно ли для вас?
Тест, подумала Сюзанна. Маленькая атака лести. Пряник.
Однако Альфред Фирнайс не выказал даже намека на улыбку. Вместо этого он с величайшей убежденностью заявил:
— Клише не клише, но то, что я пишу, — мусор, это факт.
Сюзанна застонала и нервно отодвинула от себя подальше ростки сои.
— Час от часу не легче. И я здесь ни при чем.
— Тут вы правы, — поспешно подтвердил Фред. — В вашем сочувствии я не нуждаюсь.
— Я вам и не сочувствую. Я ваша издательница и хотела бы издать новую книгу.
— Вы так много говорите! И так громко! Я уже знаю, вы живете на Пренцлауэр-Берг, там все немного шумноваты и немного поверхностны, но не перебарщиваете ли вы чуток?
— Я считаю, это вы перебарщиваете, Альфред. Тем более что вы живете в местности, которая давно затоплена латте мокиато.
Она попала в точку. Тем более что Фред уже давно подумывал, не переехать ли ему в Нойкёльн, от чего его удерживала главным образом мысль о трудоемкости переезда.
— Это центровые жители так повлияли на вас, — сказал он, чтобы снова перейти в наступление. — Деньги. Вы хотите делать со мной деньги.
— Да. И деньги тоже! И знаете, почему? Ваш успех нас едва не погубил. Может быть, сейчас это звучит глупо, но нам пришлось одновременно вносить налоговые предоплаты и доплаты! А ведь там не знают пощады. Эта участь, кстати, вас тоже коснется.
— Я австриец.
— Это вам не поможет. Вам понадобятся деньги!
— Я буду делать что-нибудь другое. Что-нибудь, наверняка не связанное с письмом.
— О, боже, вы опять за свое!
— Нет. Я с этим покончил. Окончательно. Дюдль-дидум. Вот, опять вы что-то пропустили. В вашей эрзац-жизни.