Любовь среднего возраста: Долго и счастливо

Уильямс Уитни Грация

Дождавшись моего согласного кивка, он втянул мою нижнюю губу в рот, на несколько секунд несильно сжав зубами, а затем отпустил.

— Скажи, что ты позвонишь.

— Да, Я… Позвоню тебе…

— Я не делюсь… — Джонатан провел кончиками пальцев по моим губам. — Никогда и ни с кем.

Когда Джонатан так смотрел на меня, невозможно было ни говорить, ни думать. Я просто тонула в синей глубине его глаз, а сердце начинало биться в каком-то совершенно невообразимом ритме.

— Это всё… что ты хотел обсудить? — спросила я, сделав шаг вперёд и потянувшись

к дверной ручке, но Джонатан схватил меня за руку и прижал к стене.

— Нет. Не все, — ответил мой несносный жених, вытянув у меня из прически серебряную заколку. После провел большим пальцем по моей щеке, что-то чуть слышно шепча.

Внезапно самолет начало трясти, я инстинктивно прижалась к Джонатану и закрыла глаза, готовясь к худшему.

— Клэр, это всего лишь турбулентность, — прошептал он. Однако самолет затрясло сильнее, от страха я только крепче вцепилась в Джонатана, буквально впиваясь ногтями ему в шею.

Сильно трясло, что-то странно дребезжало, рядом задрожали маленькие шкафчики. Раздался громкий сигнал, оповещающий о необходимости занять свои места и пристегнуть ремни безопасности.

Я ничего не почувствую, если мы разобьемся… Я ничего не почувствую…

Я сделала несколько коротких успокаивающих вдохов и заставила Джонатана наклониться ко мне поближе:

— Я тебя люблю…

Не знаю, сколько времени я провела вот так, крепко держась за Джонатана, но успела мысленно попрощаться со всеми дорогими мне людьми, прежде чем заметила, что трясти перестало. А Джонатан только сильнее прижал меня к себе.

Что-то негромко загудело, на всякий случай я досчитала до шестидесяти и только потом открыла глаза. Подняла взгляд на Джонатана и заметила, что он весело улыбается, приподняв бровь.

— Тебя забавляет случившееся? — спросила я и, закатив глаза, оттолкнула Джонатана, раздраженно направившись к двери. — Это же так смешно. Просто обхохочешься.

— Стой.

Джонатан схватил меня за руку, прижал к стене, и, не давая возможности вырваться, нажал несколько цифр на панели, полностью заблокировав дверь. Затем он низко склонился надо мной, почти касаясь губами моих.

— Клэр, я не смеялся над тобой. Просто смотрел. Ты сегодня такая красивая…

На мгновение Джонатан замялся, словно собирался что-то добавить, но вместо этого крепче обнял меня, запустил руку мне в волосы и коснулся губ в легком неспешном поцелуе.

Из груди вырвался сладостный стон. А я даже не могла закрыть глаза, чтобы насладиться этим чувством.

Джонатан приказал держать глаза открытыми, в ответ обжигая полным желания взглядом, обещающим затрахать меня до потери сознания.

Не прерывая поцелуй, Джонатан спустил с моих плеч бретельки платья и начал медленно снимать его с меня.

Я дотянулась до его брюк и обнаружила, что кое-кто очень рад моей небольшой инициативе, затем сняла ремень и расстегнула ширинку. Хотела снять с жениха и пиджак, но он схватил меня за руки и поднял их над головой.

Джонатан

провел языком по моей ключице, ложбинке груди, зубами аккуратно расстегнул застежку бюстгальтера и, откинув ставшую ненужной деталь моего гардероба, уделил внимание ноющей от желания груди. Он облизывал, покусывал чувствительные соски, пока от сладкой муки я не начала умоляюще шептать его имя.

Заставив запрокинуть голову и поцеловав в шею, Джонатан, наконец, отпустил меня. А затем медленно стянул с меня трусики.

Я ахнула от неожиданности, когда он вдруг закинул мою ногу себе на талию, медленно вошел в меня, приказал обхватить его другой ногой и держаться за шею.

— Джонатан…

— Ш-ш-ш… — успокаивающе прошептал он и нежно поцеловал в лоб, а затем, поддерживая за задницу, начал медленно двигать меня вверх и вниз. Он прижал меня спиной к стене и начал бешено, но так безумно сладко вколачиваться в меня.

Время для разговоров прошло. Тишину разбавляли лишь звуки тяжелого дыхания и влажные шлепки разгоряченных тел.

Самолет снова тряхнуло, но я лишь крепче обняла Джонатана за шею, когда он вновь ускорил ритм. От наслаждения нестерпимо хотелось кричать, и вместе с очередным толчком я не смогла сдержаться:

— Джонатан…

Закрыв мне рот поцелуем, и не причиняя боли, он прикусил мои губы и продолжил яростно двигаться во мне.

Лишённая возможности кричать, я застонала, протестующе замычала, умоляя отпустить мои губы, но Джонатан лишь сильнее сжал зубы.

По телу прокатилась дрожь, я вся напряглась, чувствуя скорое приближение оргазма.

Черт…

Джонатан смотрел на меня, ни на секунду не прерывая зрительный контакт, без слов говоря: «Я тебя люблю».

Миг, и мы вместе взорвались тысячами искр, как безумные цеплялись друг за друга, переживая сладкую дрожь наслаждения и ощутимое движение самолета в сторону.

Джонатан, наконец, отпустил мои губы и, тяжело дыша, произнес:

— Я так сильно люблю тебя, Клэр… До безумия…

Он целовал меня снова и снова, а я, задыхаясь, всё повторяла, что тоже его люблю.

Джонатан долго смотрел мне в глаза и нежно гладил по щеке, пока я приходила в себя. Когда, наконец, сердце перестало бешено биться, и я задышала ровнее, он отошёл от стены со мной на руках и сел на широкий подоконник.

Я попыталась слезть с колен Джонатана, но он только крепче обнял меня и поцеловал.

— Я никогда не насыщусь тобой, — сказал он и погладил меня по спине. — Ты даже не представляешь, как много для меня значишь…

— Знаю… Я чувствую то… — начала я, но была прервана горячим и страстным поцелуем. Стоило Джонатану отстраниться от меня, я попыталась закончить свою мысль, но он снова поцеловал меня и не отпускал до тех пор, пока в голове не осталось ни одной связной мысли.

Не знаю, сколько времени мы провели вот так, не отрываясь друг от друга, но вдруг я почувствовала, как Джонатан медленно вышел из меня и усадил к себе на колени.