Любовь в перемотке
Шрифт:
семье, а не о его бывших любовницах.
– Мне очень жаль, Элизабет, - сказала я, чувствуя себя более неловко, чем по-
человечески возможно.
– Не будь глупой, мой мальчик должен быть слишком загипнотизирован твоими
прекрасными глазами, чтобы проинформировать тебя о его странностях в семье.
Она повела нас внутрь. Льюис взял мою руку и начал целовать запястье, в надежде
успокоить мои нервы.
– Расслабься, она тебя любит. Разве может кто-то не любить
– прошептал он в
мою сторону.
Я могла бы назвать несколько человек, которые не любят меня, одни из которых его
глупые друзья и вся женская половина населения Манхэттена.
Вторая половина дня, проведённого с матерью Льюиса, была очень приятной. Я
действительно не чувствовала ничего, что заставило бы меня волноваться. Элизабет не
имеет преднамеренной колкости в себе. Увидев мать, и некоторых на его семейных
фотографиях, я поняла, что на самом деле Льюис имел больше от своего отца. Я видела
фотографии Льюиса, где он ещё ребенок, что заставляло таять мое сердце. Он выглядел,
как сладкий мальчик, чье сердце миллионера мир не должен видеть. Льюис поймал меня,
когда я изучала его фотографию с папой, размещённую на видном месте у камина.
– Я уверен, что ты бы полюбила его. Я хочу, чтобы он был жив, чтобы встретиться с
тобой и посмотреть, каким счастливым ты сделала меня. Если бы он знал, что я нашел
такую женщину, как ты, он действительно гордился мной.
– Если бы я знала его хорошо. И ты, и твоя мама, говорите только хорошие вещи о
нем. Поэтому я не могу представить, что он не замечательный. Ты выглядишь во многом,
как он.
Элизабет вошла в гостиную, объявив, что обед был готов, и ожидает нас во
внутреннем дворике. Мы последовали за ней, помогая нести еще несколько лотков с едой
и кувшин свежего лимонада.
В середине нашего вкусного обеда позвонил мобильный телефон Льюиса, и он
извинился и вышел из-за стола. Я осталась за столом с его мамой, когда она положила
свою руку на мою.
– Я не видела, когда последний раз мой мальчик был так счастлив, Эмили. После
того, как Эрик ушел, Льюис был полностью сосредоточен на окончании школы и начинал
свой бизнес. Это был его способ попытаться сделать так, чтобы его отец гордился им за то,
что он позаботился о наследии своего отца. Я всегда спрашивала его, почему он не
пытается найти хорошую девушку, чтобы поделиться с ней своей жизнью. Во многих
случаях он говорил мне, что не хочет разрушать мои надежды на то, чтобы он смог иметь
когда-нибудь свою собственную семью. Я всегда беспокоилась, что мои нетрадиционные
отношения
любили друг друга ужасно. Мы просто не могли перевести нашу любовь друг к другу в
традиционную семейную жизнь, но я никогда не любила никого после него. Влюбившись
в Эрика, и просто проходя мимо его дома по улице, ещё раз давало понять мне, что он
чувствовал то же самое. На протяжении всего времени я думала, что это был наш способ
исповедовать нашу любовь и прожить нашу жизнь друг с другом. Я так счастлива, что он
нашел кого-то замечательного, как ты и полюбил.
Я слушала сердечные откровения Элизабет, понимая и признавая еще одну часть
жизни Льюиса.
Элизабет продолжала:
– Когда я смотрю на вас двоих, я не чувствую себя неудачницей. Эмили, ты даешь
мне надежду, что мой мальчик и ты, возможно, создадут семью, что Эрик и я не смогли.
– Я очень сильно люблю Льюиса, Элизабет Вы должно быть очень гордитесь и
знаю, что вы и Эрик отвечаете за все многочисленные достижения Льюиса, судя по всему,
Льюис сказал мне, что вы и Эрик были хорошими родителями. Он обожает вас обоих.
– Я
вздохнула и продолжила:
– Я очень надеюсь, для нас одинаково значение - иметь семью.
Она обняла меня и поцеловала в щеку и сказала:
– Спасибо, дорогая. Я знаю, что ты будешь заботиться о нем для меня.
Мы все еще обнимали и кивали друг другу, вытирая наши слезы, когда Льюис
вернулся; глядя на нас он немного запутался.
– Я что-то пропустил? Это выглядит очень серьёзно.
– Ты ничего не пропустил, мой дорогой мальчик, без тени сомнений. И на
последний твой вопрос я говорю «да», - сказала Элизабет Льюису, вставая и обнимая его с
любовью.
После того как мы закончили убирать наши блюда с обеда, я сказала ему в шутку:
– Льюис, ты можешь показать мне свою комнату? Я бы хотела посмотреть, где мой
возлюбленный вырос.
– Моя Маленькая девочка, ты хочешь использовать меня в моей же комнате? Тебе не
стыдно?
– спросил он насмешливо, прежде чем укусить мою мочку уха.
– Никакие шуры-муры я не буду устраивать, когда твоя мать здесь, - ответила я,
отмахиваюсь кухонным полотенцем и попал по его руке. Он поднял одну бровь и лукаво
улыбнулся.
– Смотри, - сказал он, подходя и открывая верхнюю дверь морозильной камеры
холодильника.
– Мама, я не могу найти своё любимое мороженое. Эмили очень хотела
попробовать немного.
Мой рот открылся. Его мать прибежала на кухню, проверить содержимое