Любовь в тени платанов

Фенн Хелена

По правде говоря, муж удивил ее: она не знала, что он умеет готовить, да еще довольно вкусно.

— Ладно, расскажи мне, чем ты занималась, — холодно предложил он, после того как они некоторое время ели в напряженном молчании. — Где же ты пряталась от меня?

— Пряталась от тебя? — переспросила Энни, почти доев завтрак.

Теперь уже она уставилась на него недоверчиво сузившимися глазами.

— Не пытайся уверить меня в том, что тебя действительно интересовало, куда я делась. Удивительно

то, что ты вообще заметил мое исчезновение. У меня не было никакой нужды от тебя скрываться. Ведь за все время, пока мы были женаты, я видела тебя считанное число раз.

— По-моему, это… — Гейл умолк, с удовольствием доедая свою порцию, — это некоторое преувеличение, дорогая.

— Ничего подобного! Я все прекрасно помню. Наш бурный, страстный роман протекал между твоими поездками то в Нью-Йорк, то в Гонконг и еще в тысячу других мест… Я забеременела, мы поженились. Я потеряла ребенка. С тех пор прошло два года. И вот — здрасьте — появляется исчезнувший муж!

Вспышка эмоций промелькнула у него в глазах, но определить, о чем он думает сейчас, Энни не могла. Вот, что ее всегда больше всего раздражало в Гейле. Если бы в свое время она лучше поняла этого человека, за которого поспешила выйти замуж, сейчас он не казался бы ей таким загадочным.

— Я не исчезал, а ездил по делам, — спокойно возразил он. — Ты могла бы сопровождать меня.

— О да, конечно. Могла бы… Но для чего? Чтобы стать прикрытием для тебя и Лу Цян, не так ли?

Резко поднявшись, Гейл убрал тарелки в маленькую раковину и поставил на стол чашки с чаем.

— Вместо этого ты предпочитала оставаться дома и играть роль обиженной, брошенной жены? — продолжал Гейл, не обращая внимания на резкую реплику.

Побледнев, Энни уставилась на него.

— Это неправда…

— В самом деле? — Его синие глаза сузились. — Разве не ты захотела тогда остаться в Хемпстеде, чтобы оплакивать с Фредом Бакстером свою загубленную карьеру модели?

— Что ты говоришь?! — потеряв всяческое терпение, почти выкрикнула она. — Ты знаешь, что твое предположение не только несправедливое, но просто дикое, Гейл! — Энни трясло.

В следующее мгновение она вскочила на ноги и злобно уставилась на него, сжав кулаки. Боль и обида переполняли ее, смешиваясь с отчаянием.

— Я знаю, чего ты добиваешься, — негодуя, прошептала Энни. — Ты хочешь возложить на меня вину за наш разрыв. И сделать это, наверное, не очень сложно? Правда? Ты, конечно, справишься с этим. И в результате тебе не придется особенно раскошеливаться, так ведь? Скажи мне, Гейл! Я мало что понимаю в бракоразводных делах, но уверена, что ты, в отличие от меня, прекрасно в них разбираешься! Ты наверняка уже успел проконсультироваться с лучшими адвокатами и получил от них кучу полезных советов, поэтому

теперь…

Отодвинув столик, Гейл схватил Энни за плечи, заставив ее замолчать. Затем резко и грубо встряхнул ее.

— Прекрати, Энни! Держи себя в руках. По-моему, ты впадаешь в истерику! — прошипел он сквозь зубы.

— В истерику? Мужчина всегда выбирает это выражение, когда женщина говорит ему то, чего он вовсе не желает слышать. Пусти меня!

Она резко отстранилась и, собрав силы, попыталась освободиться из его рук. Гейл громко выругался. Рывком притянув Энни к себе, он наклонил голову и впился ей в губы долгим дурманящим поцелуем.

От неожиданности она словно оцепенела в его сильных руках. Гейл продолжал терзать ее губы жаркими поцелуями, и Энни почувствовала сладостную дрожь во всем теле, дрожь невыносимую и унизительную. Как ему удалось спровоцировать ее на это? Причем так быстро? И с такой возмутительной легкостью?

Энни вздрогнула, когда его руки скользнули под ее футболку и коснулись грудей.

— Отпусти меня! — гневно проговорила Энни, пытаясь вырваться из его объятий. В голове у нее шумело.

— Ну уж нет! — пробормотал Гейл и в горячечном исступлении начал ласкать ее груди.

— Гейл, это ничего не решит, — хрипло, еле сдерживая волнение, произнесла Энни. Она вся дрожала, отталкивая его литые мускулистые плечи и одновременно поглаживая их.

Отстранившись, он посмотрел в ее пылающее лицо и полуоткрытые губы. Наблюдая за реакцией тревожных распахнутых глаз, он невнятно буркнул что-то голосом, в котором явно слышалось желание. А когда положил руки ей на бедра и сильно прижал к себе, она ощутила животом его восставшую плоть, твердую и сильную.

— Может быть, и не решит, — со вздохом согласился он, — но зачем еще больше осложнять себе жизнь, противясь собственным желаниям?

— Гейл…

— Почему ты так упрямишься, Энни? — мягко спросил он. — Уступи своим чувствам.

И он снова стал осыпать страстными поцелуями ее лицо. На этот раз сила его желания сломила Энни…

Он стащил с нее футболку. Глубоко дыша, она конвульсивно вздрогнула под обжигающим взглядом синих глаз, скользящим по женственным линиям полуобнаженного тела.

— Слишком тоща, но все равно красива, — грубо заметил он. — Твое тело все еще остается для меня самым желанным женским телом на свете.

Энни ясно видела, что он тоже дрожит от желания и нетерпения, всеми силами стараясь скрыть от нее охватившие его чувства. Ни возмущение, ни гордость не помешали Энни предательски согнуть колени, когда Гейл грубо уложил ее на пол салона.

Она уже ни о чем не думала, закрывая глаза от острого наслаждения, которое дарило ей прикосновение его теплого тела к ее коже.