Любовь в вечерних новостях

Робертс Нора

Торп повернулся и пожал руку пресс-секретарю канадского посла. «Успешная осада потребует немало времени, — подумал он. — А жизнь тем временем течет без остановок».

Ливи не спеша обновляла макияж, хотя в этом не было необходимости. Пудря нос, она пыталась хоть как-то понять свое отношение к Торпу. Он, несомненно, привлекателен как мужчина, неохотно признала она. Она только что ощутила это на себе. Но при этом, боже, как с ним трудно, просто до отчаяния. «Этот напыщенный павлин мне нравится», — с ужасом заключила она.

В зеркале Ливи

увидела двух вошедших женщин. Одна была член конгресса Эмили Тэкстер, худощавая, немодно одетая женщина-работяга. Избиратели любили ее настолько, что послали в конгресс на второй срок абсолютным большинством голосов. Женщина, которая вошла вместе с ней, тоже лет пятидесяти, в элегантном сером шелковом платье, была полнее. Ее лицо показалось Ливи знакомым. Они о чем-то говорили. Ливи опять вынула компакт-пудру и прислушалась.

— Вы более терпимы к людям, чем я, Майра. — Эмили села на стул и устало вытащила гребенку.

— Род — неплохой малый, Эмили. — Майра тоже села и достала ярко-красную губную помаду в серебряном футляре. — И если бы вы были с ним поласковее, он, возможно, оказал бы вам содействие.

— Его не интересуют экологические проблемы Южной Дакоты, — заметила Эмили.

Она не спешила причесаться, постукивая гребенкой по ладони.

— Поэтому, что бы мы ни говорили ему сегодня, он не поддержит меня.

— Посмотрим. — Майра стала щедро красить губы.

«Род, — догадалась Ливи, вынимая из сумочки кисточку, — это Родерик Мэтт, один из наиболее влиятельных членов конгресса. Тоже напыщенный павлин», — подумала она и подавила усмешку. Тем не менее он был главным кандидатом от своей партии на президентский пост на следующих выборах. По крайней мере ходили такие слухи.

Эмили что-то буркнула и сунула гребенку в сумочку.

— Он ограниченный, узколобый зануда…

— Дорогая моя… — Майра прервала страстную речь подруги и с улыбкой обратилась к Ливи: — Ваше платье сногсшибательно, — сказала она сладким голосом.

— Спасибо.

— Вы были с Ти Си?

Майра вынула флакончик дорогих духов и щедро надушилась. Видимо, она вообще предпочитала и косметику, и парфюмерию в больших дозах.

— Да, мы пришли вместе.

Ливи колебалась, не зная, что лучше, представиться или промолчать. Подумав, она сочла, что будет и благоразумнее, и честнее вручить свои верительные грамоты.

— Я Оливия Кармайкл из Вашингтонского отделения «Новостей».

Эмили что-то промямлила, а Майра невозмутимо продолжала:

— Как интересно, но я не смотрю местное телевидение. Я люблю передачи Ти Си. «Новости», знаете ли, вызывают у Герберта несварение желудка.

Судья Герберт Дитмайер. Ливи наконец поняла, кто с ней говорит. Жена судьи Дитмайера, Майра. Женщина, которая обладала такой властью и влиянием, что могла критиковать кого угодно, не опасаясь последствий.

— Мы выходим в эфир в пять тридцать, миссис Дитмайер, — любезно сообщила Оливия. — Может быть, ваш супруг сочтет нашу передачу удобоваримой.

Майра

засмеялась, при этом внимательно разглядывая Оливию.

— Я знаю Кармайклов из Коннектикута. Вы не младшая дочь Тайлера?

Ливи давно привыкла к тому, что многие знакомые отца не знают, как ее зовут.

— Да, это я.

Лицо Майры просияло.

— Это поразительно. Когда я вас видела в последний раз, вам было лет семь или восемь. Ваша матушка устроила маленькое светское чаепитие. И тут вы явились в гостиную — с дыркой на юбке и без пряжки на туфле. По-моему, вам здорово попало за это.

— Как обычно, — согласилась Ливи. Она не помнила именно этот случай, но подобных было немало.

— Я еще тогда подумала, что вы, наверное, гораздо веселее провели тот день, чем мы все, вместе взятые. Прием у вашей матушки был ужасно скучным.

— Майра… — оторвавшись от размышлений о своем законопроекте, неодобрительно одернула ее Эмили.

— Ничего страшного, миссис Тэкстер, — успокоила ее Ливи. — Она, кажется, до сих пор устраивает именно такие приемы.

— По правде говоря, я бы вас теперь не узнала. — Майра встала и отряхнула юбку. — Элегантная молодая женщина. Замужем?

— Нет.

— Вы и Ти Си?.. — Она деликатно оставила фразу незаконченной.

— Нет, — твердо ответила Ливи.

— Вы играете в бридж?

Ливи удивилась:

— Плохо. Я так и не увлеклась этой игрой.

— Моя дорогая, эта игра отвратительная, но полезная. — Майра извлекла из сумочки визитную карточку и подала ее Ливи. — На следующей неделе я устраиваю карточный вечер. Позвоните в понедельник моей секретарше, она вам все подробно объяснит. У меня есть племянник, которого я очень люблю.

— Миссис Дитмайер…

— О, он не станет вам слишком надоедать, — продолжала Майра невозмутимо. — А мне вы, пожалуй, понравились. Мой муж тоже будет. Он с удовольствием с вами познакомится.

Майра была достаточно умна, чтобы знать, какой наживкой заманить репортера. Эмили устало поднялась.

— Пойдем в зал, — предложила она, — пока тебя не обвинили в попытке дать взятку. До свидания, мисс Кармайкл.

— До свидания, мэм.

Оставшись одна, Ливи с минуту повертела перед глазами маленькую изящную карточку, потом опустила ее в сумочку. Не следовало пренебрегать личным приглашением Майры Дитмайер, даже если это включало в себя бридж и племянника. Щелкнув застежкой сумки, Ливи тоже вернулась в зал приемов.

— А я уж думал, вы проводите там пресс-конференцию, — заметил Торп, предлагая ей еще бокал вина.

Ливи посмотрела на него с загадочной улыбкой:

— Что-то вроде этого.

— Может быть, расскажете подробнее?

— Разве это включено в программу?

Ливи беззаботно потягивала вино. Она чувствовала себя необычайно бодрой и жизнерадостной. Три перспективных знакомства за один вечер сполна оправдывали поездку.

— По правде говоря, мне предстоит свидание с незнакомцем во время партии в бридж.