Любовь вне правил. Часть 1
Шрифт:
Душ? Серьёзно? Бля!..
Он же мог всё это заполучить прямо здесь, сейчас и несколькими часами ранее. А вместо долгожданной разрядки в кончающую киску умирающей в его руках от обоюдного сумасшествия этой… упрямой вертихвостки он должен теперь дрочить себе в душе? И кто, спрашивается, после этого из них полный кретин?
– Принципиальная дура! Недоделанная идиотка! – к тому же закипающее в крови раздражение никак не способствовало быстрому продвижению в поставленной цели…
– Конченный задрот! Осёл! Ненавижу! – змеящиеся струйки горячей воды вместо того, чтобы смыть с зудящей
Рука сама потянулась к низу живота. Удержаться от этого треклятого соблазна оказалось просто нереально. Он был намного сильнее или кто-то другой заставлял её всё это делать. Тихо постанывать и изумлённо всхлипывать, закусывая до боли губку, когда кончики пальцев скользнули по распухшим и влажным складочкам воспалённой вульвы, задевая твёрдую вершину клитора, при соприкосновении с которой ритмичные разряды судорожных сокращений врезались не только в напряжённые стенки влагалища, но и атаковали парализующей отдачей по всем уголкам дрожащего тела – ладоням, голове и пяткам.
Глаза закрывались сами собой, на рефлексии – импульсных позывах свихнувшегося организма. И тогда окружающий мир попросту исчезал, растворяясь в зыбкой пелене мерцающего мрака. Ощущения чужой близости и глубокого проникновения чужой ментальной плоти обретали до невероятности живые рельефы с физическим осязанием, вплоть до реального запаха, вкуса и движений. Нет, толчков! Сильных, мощных и беспощадных!
– Бл*дь! Сука!.. Чокнутая психопатка! – в этот раз даже стоять было как-то тяжело. Пришлось упереться ладонью свободной руки о глянцевую поверхность облицовочного чёрного мрамора, и особенно после того, как он закрыл глаза.
Именно тогда окружающее пространство надрывно завибрировало, затягивая и телом и сознанием в чёрную помпу ирреальных ощущений. Томная дрожь пробежала по коже и под кожей циклическим разрядом эрогенного тока, натягивая мышцы, нервы и эмоции до состояния оголённых и сверхчувствительных «проводов». Он практически не ощущал ладони правой руки, скользящей поверх подвижной кожицы твёрдого, как камень, эрегированного члена. И старался не задевать головки пальцами, только складкой крайней плоти, но она итак, казалось, почти ничего не чувствовала, кроме усиливающихся вспышек приближающегося апогея.
Более того, осязание чужой, сжимающейся вокруг его перевозбуждённого фаллоса влажной, горячей и такой тугой плоти было неестественно реалистичным и едва не пугающим. Он даже начал совершать неосознанные толчки именно вглубь и вперёд, двигаясь тазом и сжимая ягодицы при каждом нацеленном «ударе». Не удивительно, что сердце сорвалось в дикую пляску, сбивая дыхание, рассудок и едва не остановившись окончательно, вернее, едва не взорвавшись в унисон с первым ослепляющим разрядом сильнейшего оргазма.
Хриплый и явно удивленный стон резанул трахею и голосовые связки почти грудным сдавленным рычанием. Боже правый… удар за ударом (в обезумевшей попытке то ли разорвать, то ли заставить её кричать и выгибаться под ним в не менее агонизирующих конвульсиях), вспышка за вспышкой нового и следующего выброса тягучей струи горячей спермы, которой хотелось достать не только шейки матки
– Придушу в следующий раз… ей богу!.. Голыми руками…
– Ненавижу!.. Чтоб тебя разорвало! – она не смогла устоять, коленки подрезало выбивающей дрожью за несколько мгновений до первого и самого сильного «взрыва».
Вначале она просто прижалась спиной к мраморной стене душевой, когда первая и очень сильная вспышка сладчайшей агонии накрыла снаружи и изнутри всесметающим цунами, обжигая кожу, чувствительную плоть и даже кости блаженной истомой сумасшедшего вожделения. А когда ритмичные толчки или очень мощные внутренние удары буквально стянули интимные мышцы вагины до болезненных судорог, Джо попросту сползла по гладкой поверхности стены прямо на пол, немощно постанывая, задыхаясь и теряя последние связующие нити с окружающей реальностью.
Сказать, что это было неописуемо сильно, в нескольких мгновениях от потери сознания?.. Да её ещё минут пять выгибало под высоковольтными разрядами нестихающего блаженного экстаза, вынуждая повторять это безумие снова и снова. И с каждым новым разом желание повторить или зависнуть в этих запредельных ощущениях превращалось в одержимую манию, особенно жажда вцепиться в чью-то вполне реальную плоть руками, ногтями и зубами!
Они не затихали даже когда она наконец-то и кое-как вышла (или выползла) из душа, будто ей и вправду установили ментальный вибратор во влагалище, в точку Джи и прямо в клитор! И он то усиливал, то ослаблял до щадящей пульсации свои зудящие разряды, подбивая коленки и растекаясь по всем суставам ментоловой дрожью. Что уж говорить об остальных действиях и желаниях, вернее, об их полном отсутствии и упёртости организма не делать ничего, как и не хотеть думать, анализировать, копаться в собственных чувствах и далее по нарастающей.
Например, опять упасть в постель, окончательно вспомнив, где ты, почему и как здесь вообще очутилась, а, главное, по чьей именно вине! И вместо того, чтобы позвонить по мобилке тому же Гаррету и взахлёб рассказать ему, каким чудесным был полёт, посадка и последующий за ними тур до парадного входа Риена-Грандэ (совершая тем самым один из «древнейших» обрядов человеческих отношений по очистке совести перед переживающими за нас родными людьми), Джо набрала банальную СМС-ку и посчитала свой долг вполне выполненным (и даже более чем!). Ибо нечего баловать одного из зачинщиков аферы чрезмерным вниманием, коего он абсолютно не заслужил!
Если бы у неё была возможность как-то наказать оставшуюся троицу, в том числе и их главного предводителя! Именно из-за последнего она никак не могла отвлечься на что-либо другое, как и от подкожной лихорадки утреннего пробуждения. Что уже говорить о зашкаливающих приливах священного негодования.
Что он себе там вообще думал? И как долго он намеревался нарезать вокруг неё свои стратегические круги, подобно разомлевшему под солнцем коту вокруг угодившей в мышеловку глупой мышки? Если они сегодня и вправду снова встретятся… пусть пеняет на себя! Уж она ему припомнит не только это утро, но и то, что могло произойти этой ночью, но так и не произошло по его же вине!