Любовь во мраке

Райн Виктория

– Ты все-таки здесь! Ты не бросил меня! – кинулась я вперед. Не задумываясь и не ища подвоха. Просто рванула вперед не желая оставаться здесь одной. Уткнулась всем телом в чешуйки и руками пыталась обнять зверя.

– Ты, что в прятки со мной играл?! – проговорила ему в область живота. Ну я так думаю, что это был он. Исходя из того, что сзади меня обняли или прикрыли крыльями. – Никогда, слышишь?! Никогда больше так не делай! – Это было последнее, что я сказала стоя на земле.

В очередной раз дракон обхватил туловище лапой, и взмыв в воздух мы вернулись в пещеру. Аккуратно и бережно поставил меня недалеко от входа и потоптался на месте складывая крылья.

– Здесь очень дует. Пойдем к источнику? – позвала своего спутника

с собой. Язык не поворачивался назвать его зверем.

Крадучись вдоль стены я зашла глубже в мой видимо теперь дом.

– Эх, жаль я не могу понять насколько там глубоко. Я бы с удовольствием искупалась. Да и платье после всех испытаний не мешало бы постирать. – разговаривала с моим молчаливым собеседником. – Только нет ни мыла, ни возможности. Плавать я не умею, потому как не учили. Да и страшно, когда не чувствуешь дна.

Спустя минуту я услышала легкий всплеск воды, от чего меня обдало брызгами.

– Ты чего? Я простыну если буду мокрая тут сидеть. – обиженно сказала ему. От очередного легкого толчка в спину, я все же свалилась в воду. Падение мое было быстрым и приземлилась я в очередной раз на пятую многострадальную точку. Оказавшись по пояс в воде, поняла, что сижу вовсе не на камне. Пошарив рукой под водой почувствовала гладкость кожи. Пошарив еще прочувствовала перепонки и уходящее вверх основание.

– Ты подставил крыло! – восторженно пискнула я ощупав руками то, на чем сидела. – Спасибо, ты такой замечательный! – с теплотой в голосе ответила ему и не откладывая в долгий ящик стала умывать лицо, руки, осторожно промывать разбитые колени.

– Только как же я теперь в мокрой одежде? Точно простыну если в ней останусь. У меня нет супер крепкого иммунитета. – едва я успела это проговорить, как меня бесцеремонно выставили на берег. – Доволен? – устало спросила его. Ведь теперь я стояла, и в прямом смысле этого слова обтекала. Вода, что оставалась на мне просто ручьями стекала с платья, облепившего меня словно вторая кожа. Тело мгновенно покрылось мурашками и слабый ветер гулявший в пещере пробирал до костей.

Спустя мгновение я почувствовала на себе теплый воздух. Словно он пытался согреть меня своим дыханием. Я опустила руки и с благодарностью принимала даруемое тепло. Когда он закончил дуть я с изумлением поняла, что одежда и волосы абсолютно сухие спереди. Недолго думая повернулась спиной, и он повторил процедуру.

– Круто! – озвучила я ему свои ощущения. – Спасибо. – отозвалась я наконец вспомнив о простой вежливости. Протянула вперед руку, а он словно котенок ткнулся в нее носом. – Мне очень повезло, что я встретила тебя. Не знаю есть ли у тебя имя, но вижу, что ты разумен. – меня сграбастали в кольцо из крыльев и прижали к брюху. – Жаль, что нет возможности пообщаться. – устало вздохнула я.

В коконе из крыльев получилось удобно расположиться и свернуться калачиком.

– Раз мы не можем поговорить, то я расскажу тебе о своей жизни. Надеюсь ты не против? – задала вопрос, в целом не надеясь на ответ. – Возможно тебе будет скучно ее слушать, но мне почему-то хочется с тобой поделиться. Я родилась и выросла в России, в чудесном маленьком городе Туапсе. Он находится на берегу моря. Меня младенцем бросила мать, написав отказную еще в роддоме. Не знаю, что послужило причиной отказа, то ли моя слепота, то ли ее нежелание иметь детей. Меня отдали в местный дом малютки, а после и в детский дом. Я всегда была изгоем, со мной мало кто общался, ведь я не могла играть с ними в салки или в другие подвижные игры. Пару раз меня водили на смотрины потенциальным родителям, на тот момент мне было пять лет. Когда никто не заинтересовался мной, просто перестали обо мне вспоминать. В школе для слепых меня научили читать и писать. Тростью пользоваться я научилась сама, просто однажды в комнату вошла наша грымза – Галина Ринатовна и всучила мне трость.

– На, можешь не благодарить. – сказала она и вышла. – Грымзой ее прозвали за

мерзкий характер. Она часто позволяла себе орать на воспитанников и за малейший проступок ставить в угол. Со временем ребята привыкали в ее смену вести себя тише, но малыши которых только привозили, плакали и звали маму. Чаще всего это были дети из неблагополучных семей, родители которых пьяницы или наркоманы. Я старалась успокоить их и читала им сказки. Кстати одна из них была про драконов. – улыбнулась я своим мыслям и продолжила. – Книги были специальные, для таких, как я. На них не буквы, а точки, с помощью которых мы можем читать знаки пальцами. – подняв вверх кисти рук провела самыми кончиками в воздухе, показывая, как это делалось. – Детей которые постарше изредка возили к морю, я была там лишь раз. Никто не хотел со мной возиться, но я до сих пор помню шум прибоя, ласковые волны, что приносили с собой мелкие круглые камешки. У меня в комнате они хранятся до сих пор. Я прожила в детском доме до 18 лет. После мне выделили комнату в малосемейке и теперь я взрослый и почти самостоятельный человек. У меня есть замечательная соседка Надя, которая часто помогает мне и просто находится рядом. Так как я инвалид по зрению, ко мне ходит социальный работник – Елена Михайловна. Добрейшей души человек. Помогает мне с уборкой, покупкой продуктов и она научила меня вязать. Знаешь, это занятие меня очень увлекло и скрасило серые будни. Чтобы заработать хоть немного лишних денег я вязала на заказ и продавала то, что получалось. Некоторые вещи мне помогала реализовать тетя Лена. Надя выставила их на сайте и изредка приносила мне деньги если переводили на карту. Ты меня слушаешь? – спросила обращаясь к собеседнику. Хотя беседа скорее была монологом. Легкое движение и очередной фырк, показал, что он все же меня слышит.

Я изливала душу, рассказывала обо всем, что происходило в моей жизни до встречи с ним. О той боли и одиночестве, которое сопровождало меня на протяжении всего моего существования. Поделилась и тем, что мою голову последнее время посещали идеи о суициде. На этих словах дракон чуть не скинул меня с таких удобных крыльев. Видимо ему не понравились мои слова.

– Тебе не понять. – печально вздохнула в ответ на его действия. – Ты не просто видишь этот мир, ты можешь в нем летать. Я же словно новорожденный котенок, который совсем не приспособлен к жизни и существованию в ней. Помимо этого, у меня не было никого из родных, пока не появилась Надежда. Какое замечательное все же у нее имя и очень ей подходит. – вздохнула я. – Не имея возможности видеть и считать деньги, в магазине обманут. Без своей трости мне приходится ползти на коленях и таким образом просматривать пространство впереди себя. Я не знаю, как выглядят мои волосы и цвет глаз. Жить на ощупь и ориентироваться лишь на слух довольно сложно. – устало договорила я.

Помолчав минуту решила отправиться спать, но мой новый друг, надеюсь это действительно так, не отпустил. Лишь плотнее сжал кокон из крыльев.

– Поняла, поняла. Остаюсь на сон здесь. Только я боюсь отлежать или повредить во сне твои крылья. – в ответ послышалось обиженное сопение и меня лишь удобнее расположили в кольце.

Уснула я быстро. Меня не мучил голод, а жар дракона согревал на протяжении всего времени.

Глава 4.

Полина.

Проснулась и рывком попыталась принять сидячее положение, но не вышло. Судорожно стала ощупывать пространство вокруг себя вспоминая о драконе и беседе с ним перед тем как уснула.

– Не бойся. Я рядом. – раздался чей то голос в моей голове.

– Мамочки! Я схожу сума. – прошептала я. Руки уже поняли, что я нахожусь все так же в коконе из крыльев, а мозг был в шоке от чужого вмешательства.

– Это все лишь я. Не знаю, что произошло, но теперь я могу мысленно общаться с тобой. – голос однозначно был мужским. С легкой хрипотцой, а еще он почему-то протягивал букву Р, словно рычал.