Любовь – выбор, Любовь – вечность
Шрифт:
– Как минимум, прекращение кошмаров и панических атак…
Черт, а эта женщина была хороша в своем деле… Не стала выпытывать, а завела разговор так, что отвечать стало легко, словно бы меня спрашивают «сколько сейчас времени» или «как найти улицу»… Думала все будет по-другому…
– А до абсолютного счастья? – она приподняла бровь.
И я снова обрадовалась, что меня не стали заставлять сразу же рассказывать ВСЕ.
Хм… образ Макса всплыл в моей голове по щелчку. Словно бы «счастье» и «он» – это два синонима. Глупо, ведь столько времени прошло и все изменилось… И главное он уже не тот, кем был.
– Ты долго думаешь. Не копайся. Говори о том, что
– Вернуть то, что было 3 года назад, – да, я бы хотела этого. Очень! Вернуть свою жизнь и не знать о бесплодии вовсе.
Альма с пониманием улыбнулась и продолжила:
– Почему именно прошлое? Думаешь, в будущем не может быть счастья?
– В теории или на практике? – уточнила я.
– Оба варианта, – Врач встала из-за стола и начала заваривать чай.
– Ну, в теории… может быть… Но на практике… если честно, не могу представить себя счастливым человеком, – мои коленки начали дрожать… Чувствовала себя странно…
– Назови мне три причины, которые отделяют тебя от счастья, – женщина поставила чашку с чаем передо мной и посмотрела сверху вниз.
– Спасибо…
– Можешь подумать, – она улыбнулась и подмигнула.
На самом деле, ответы на эти вопросы лежали на поверхности. Нужно было лишь собрать их в кучу.
– Первое: панические атаки и кошмары. Второе: бесплодие. Третье: любовь, которую я все еще помню.
Сделала глоток чая, чувствуя как горячая жидкость растекается и успокаивает мои нервы.
Альма позволила себе задуматься на несколько секунд и вскоре снова встала, обошла стол и, облокотившись на него, сказала мне:
– Ханна, у нас вырисовывается следующая картина. Во-первых, ты молодец. Не отрицаешь своих проблем и очень четко определяешь чего тебе не хватает для счастья. Во-вторых, ты не видишь счастья в будущем, концентрируешься на прошлом, и когда говоришь о проблемах… скорее представляешь как бы было, если бы их не было… а нужно представлять момент, когда ты справишься с ними. И третье, ты боишься. Прячешь свои истинные чувства от общества, делая вид, что все хорошо. Потому что считаешь, что так у тебя и должно быть. Предполагаю, что ты скрываешь много тайн от близких… Боишься их осуждения, переживаешь как они воспримут… и т.д.
Женщина улыбалась, а я сидела с открытым ртом. Как ей удалось за столь короткое время в общем-то понять все, что творится у меня в душе.
– Нам нужно поработать над всеми этими пунктами. Но будем идти по порядку. Ты не против, если мы углубимся в проблему?
Мне очень нравилось в Альме, что она не заставляла идти дальше, если я еще не готова. С прошлым психологом было совершенно по-другому.
Я кивнула.
– Расскажи мне всю свою историю, – врач села обратно в кресло. – Только расскажи ее так, как будто бы ты рассказываешь ее себе.
Я улыбнулась и полностью доверилась:
– Три года назад я была в длительных отношениях. Именно тогда я и узнала о бесплодии, до этого у меня был выкидыш… Эта тема стала болезненной для меня. Мой молодой человек Макс сделал мне предложение, но я отказалась и уехала в Вашингтон, – я вздохнула. – Я не сказала ему, почему бросаю его. Точнее обозначила другую причину. Просто решила, что он не примет этого… – слезы уже начинали наворачиваться, а в голове то и дело прокручивалась картинка нашего прощания… На удивление Альма ничего не сказала, в то время как прошлый врач осудил мой поступок. – Спустя год… чуть больше… я познакомилась с парнем Джонатаном, с которым мы встречались полтора года. Я не думаю, что это была любовь. Ну уж точно
В горле стоял ком.
– Ханна? – я подняла глаза на Альму. – Что ты чувствуешь?
Что-то в моей голове щелкнуло и я вдруг поняла, что больше всего на свете желала, чтобы меня кто-то об этом спросил. Кто-то кому я могу рассказать все… перед кем не нужно делать вид, что я сильная и могу со всем справиться. Наверное, в этот момент прорвало дамбу в моей душе…
– Я… Я… не хотела бросать Макса… это было лучшим в моей жизни… Мы с ним… Понимаете? – слезы начали лавиной стекать по моим щекам. – Я так долго страдала из-за своего решения… Так… так хотела все вернуть… Но ведь так было лучше для него? Он бы не принял, точно не принял моей проблемы так же, как и Джонатан… – я пыталась вытереть слезы, но становилось только хуже. Альма дала мне упаковку салфеток. – Я не хотела портить жизнь ему… Не хотела портить жизнь Джонатану… Его реакция меня очень напугала… наверное это был шок и с тех пор каждую ночь мне сниться этот кошмар… меня заклинивает, когда я нахожусь в обществе других людей… Паника подступает, а сердце стучит как ненормальное… – наверное я уже стала походить на морское чудовище. – Я… Альма, я так устала, простите… Думала, что в Нью-Йорке все страхи отступят… Но ничего не прекратилось… И я просто смертельно устала… – я хныкнула носом, утирая проклятые сопли, которые уже текли вместе со слезами. – И вы правы, я боюсь. Даже сейчас чувствую, что выгляжу жалко. И от этого противнее всего.
– Ханна, как ты относишься к своему бесплодию? – вот он этот ужасный вопрос. Но знаю, что мне придется ответить, если хочу идти дальше.
– Я ненавижу эту часть себя. Это испортило всю мою жизнь. И у меня нет сил с этим бороться…
– Ты общалась с врачами, есть ли выход?
– Я лечилась целый год, но ничего не помогло, – я поморщилась, вспоминая количество таблеток и посещений к врачам… Но все напрасно.
– У вас с Джонатаном был незащищенный секс? – предположила психолог.
– Защищенный.
– Значит, ты не расценивала ваши отношения на столько серьезно, чтобы забеременеть от него?
– Вряд ли бы смогла… Но в теории… скорее, нет. Я очень сильно любила Макса… И это сложно… Я об этом не думала. Знаю лишь, что смирилась… и возможно однажды я бы вышла замуж за Джонатана и родила ребенка… Я не знаю… – это действительно было сложно вообразить.
– Скажи, а ты никогда не задумывалась о том, что возможно бы Макс отреагировал на твою проблему по-другому… не так как Джонатан? – я чувствовала, что психолог старалась быть аккуратной с этой темой, но я все равно была не готова даже думать об этом.
– Однажды мой друг Роберт, единственный кто знает о моей проблеме… тоже спросил об этом… Но простите, пока что я не могу ответить…
– Как давно начались панические атаки?
– Чуть больше двух месяцев назад.
– В какие моменты это происходит? – врач записывала каждую деталь.
– Я бы не сказала, что есть закономерность… Это не всегда связано с детьми, например… Скорее с внутренними переживаниями… если я нервничаю… Или не в своей тарелке… Так бывает…
– Как думаешь, почему они начались? – Альма подняла на меня взгляд, выслушивая мою версию.