Любовь за вредность
Шрифт:
Викуся ухватила кавалера за руку с видом амазонки, заарканившей соседнего царя. Мужчина держался непринужденно, но особой радости не выказывал. И чего ей вздумалось проволочь свой трофей через наш вход, не знаю, — обычно он закрыт на ключ. Заметила нас и решила воспользоваться моментом, чтобы продемонстрировать добычу? И ей бы это удалось, если бы она не захотела лишний раз подчеркнуть мое убожество. Сморщив точеный носик и окинув меня надменным взглядом, она брезгливо заявила:
— Какая вы взмыленная, Аня! Вид у вас как у перепарившейся банщицы…
Она произнесла эту глуповатую
— Конечно! Это вполне ожидаемый результат! Мы участвуем в конкурсе «Берешь больше, кидаешь дальше»! Предлагаю и вам принять в нем посильное участие, между прочим, очень помогает крепкому сну! — Я насмешливо посмотрела в скучающее лицо ее спутника и коварно предложила: — Не хотите проверить?
Он пару раз моргнул, не зная, как отнестись к такому повороту дел. Викуся же нервно подпрыгнула, быстро махнула рукой, отметая мое безобразное предложение, вцепилась ему в рукав и попыталась утащить из опасного места. И тут я меланхолично проговорила, заставив его замереть:
— Конечно, силы вам нужно беречь, ведь по ночам спать явно не приходится. Викуся — девушка требовательная… — Это прозвучало не слишком порядочно, признаю, но нужно сделать скидку на мои усталость и досаду…
Тут и Лидия Антоновна подлила масла в огонь, принципиально не глядя в сторону дурно воспитанной молодежи:
— Да не будут они нам помогать, что вы! Виктория на работу спешит… — сказано это было так, что мы все сразу засомневались, а работает ли та вообще, что было совершенно справедливо, — а нынешние мужчины себя берегут, им не до помощи пожилым женщинам…
За спиной сладкой парочки я с воодушевлением показала Лидии Антоновне большой палец. Вот что значит моя школа. Когда она десять лет назад пришла в наш отдел, была сама чопорность и представить себе, что она станет говорить незнакомым людям подобные вещи, было просто невозможно… Тем более намекать, что она пожилая женщина… Хотя, может быть, она имела в виду меня? Марина с Алей на это звание не тянули ввиду явного недостатка лет.
Развеселившись новому статусу, я подхватила две пачки и в хорошем темпе промчалась мимо застывшей в коридоре парочки. За мной, негодующе посверкивая глазами, проследовали все мои сотрудницы. Когда я возвращалась за очередной партией, мне навстречу прошел Викусин спутник с четырьмя пачками в руках. Он держал по две в каждой руке, довольно небрежно ими помахивая. На руки он надел кожаные перчатки, чтобы не порезать пальцы острыми бечевками. Его геройство меня впечатлило, и я предложила:
— У нас есть запасная пара хлопчатобумажных перчаток, дать их вам, чтобы вы свои не испортили?
Он небрежно фыркнул:
— Да какая ерунда, у меня перчаток больше нет, что ли? — намекая, что он не из
Моя едва зародившаяся к нему симпатия умерла в зародыше, не успев достичь младенческого возраста. Я вздернула брови и молча прошагала дальше. Пока мы таскали пачки, я краем глаза поглядывала на него. Нет, я вовсе не боялась, что он утащит наши книги. Просто на него приятно было смотреть. Несмотря на снобизм, работал он споро. Мне неловко признать, но он один сделал столько, сколько мы все вместе. Он и носил по четыре пачки зараз, и умудрялся за один наш переход сделать два. В результате такой действенной помощи мы управились гораздо раньше, чем ожидали.
Отпустив довольного водителя, я в приступе филантропической благодарности пригласила невольного помощника испить с нами чаю. А как бы я еще могла выразить свою признательность? Если учесть, что я не люблю видеть в своем отделе посторонних, то с моей стороны это был более чем великодушный жест.
Услышав это приглашение, мои коллеги изумленно переглянулись и предупредительно удалились, дабы не мешать мне охмурять потенциального кавалера. Марина, правда, уходить не хотела, считая, что она гораздо больше подходит молодому красавцу, нежели жалкая старушонка вроде меня, но Лидия Антоновна силой утащила ее в отдел, цепко ухватив за локоть.
Мужчина заколебался, сухо глядя на меня. Вспомнив, что его ожидает Викуся, повернулся, чтобы уйти. Но почему-то замедлил шаг и обернулся, рассматривая мое лицо. В нашем коридоре всегда было темновато — библиотека экономила электричество, и, чтобы разглядеть меня получше, он вернулся и встал почти вплотную, заломив бровь. Этот странный интерес вызвал во мне непонятную панику, и я поспешно ретировалась в отдел. Он непринужденно вошел за мной. Учтиво поблагодарил меня за гостеприимство, и мне не оставалось ничего другого, как пригласить его за стол.
Мои хитромудрые дамы уже вскипятили чайник и расселись за нашим обеденным столом, оставив свободными два места рядышком. Мне пришлось устроиться у окна, и он, воспользовавшись ситуацией, быстро сел рядом. Всегдашняя блюстительница чистоты Лидия Антоновна укоризненно проговорила:
— Вы что, грязными руками есть будете?
Посмотрев на свои ладони, я признала ее правоту. Они и в самом деле были противного серого цвета. Пришлось встать. Гость тоже поднялся, и мы дружно прошли в наш служебный туалет, причем я затылком чувствовала его сверлящий взгляд. И что ему от меня нужно? Я и вижу-то его первый раз в жизни…
Мы молча вымыли руки в нашем скромном умывальнике, намылив их одним куском мыла. Эта простая гигиеническая процедура показалась мне до такой степени интимной, что я покрылась розовым поросячьим румянцем. Стараясь смягчить его, под удивленным взглядом мужчины ополоснула лицо холодной водой, промокнув кожу одноразовым бумажным полотенцем. Хорошо, что косметики на мне — ноль, не то бы я превратилась в полосатое страшилище.
Вернувшись, мы сели во главе стола, как молодожены на свадьбе. Лидия Антоновна, любившая чувствовать себя незаменимой, налила нам по чашке и придвинула блюдце с печеньем. Гость с наслаждением отпил чаю и с восхищением спросил: