Любовь, жизнь и далее по списку

Уэст Кейси

Он широко улыбнулся и зашагал к трейлеру, где квадроцикл в полной готовности ждал нас.

Один из его товарищей только закончил тренировку и предупредил нас, проходя мимо:

– Будьте осторожны. Ночь выдалась ветреная.

– Спасибо, – Купер поблагодарил его, а когда мы отошли достаточно далеко, добавил: – хотя и не за что.

– Сейчас нельзя ехать, – сказала я, догоняя его. – Я знаю, что такое ветер на дюнах. Я уже успела запомнить. Вся поверхность сейчас в стофутовых [8] рытвинах,

и, стоит нам оказаться на краю, мы полетим вниз.

8

Сто футов – примерно 30,48 м.

– Не слушай его. Все с нами будет хорошо. Я же родился на дюнах, забыла? – бросил он, слегка обернувшись ко мне.

– Теперь ты умрешь на них, и я смогу вычеркнуть последний пункт списка.

Купер остановился так резко, что я чуть не врезалась ему спину, и повернулся ко мне. Он опустил шлем на землю, между ступнями, потом выпрямился и положил руки мне на плечи, все это время поддерживая зрительный контакт.

– Я знаю, что это в твоих силах. Я знаю, что с нами ничего не случится. Но, если не хочешь, ты всегда можешь отказаться.

Вот и все. Мое сопротивление было сломлено. Понимал ли он, что эта близость, и эти глаза, и этот голос творили со мной? Даже если нет, я хорошо знала свою слабость, и теперь тонкий голосок в моей голове говорил: «Посмотри на него, он хочет, чтобы ты пошла с ним. Может быть, после этого он влюбится в тебя».

Могу сказать точно: осознавать слабость и противостоять ей не одно и то же. Эх. Я и не думала, что все еще так зависима от него.

Я кивнула.

– Попробую.

– Правда? – переспросил он, сияя улыбкой.

Я схватила его за футболку и сжала ее в кулаке.

– Да. Но потом ты угостишь меня молочным коктейлем.

– Только если тебя не стошнит, – сказал он, освобождаясь от моего захвата. Потом он сделал шаг назад, подхватил шлем и, наконец, приблизился к своему квадроциклу.

– Подожди, что?

Он взял шлем у меня из рук и сам водрузил его мне на голову.

– Ау. – Из-за шлема мой голос звучал глухо, но зато между мной и разбитым черепом была хотя бы какая-то преграда.

Он приподнял козырек.

– Что?

– Ничего. Давай скорее покончим с этим. – Мой желудок уже сжался от напряжения, и я поняла опасения Купера. Возможно, я и не осилю молочный коктейль, потому что меня точно стошнит.

Он запрыгнул на квадроцикл и завел его. Потом повернулся и похлопал по сиденью сзади. Я опустила козырек и забралась на него. Он взял мои руки и обхватил ими свою талию.

– Держись крепко, договорились?

Я кивнула. Об этом можно было и не говорить. Купер надел свой шлем, и мы поехали.

Лучше бы я была у руля. Лучше бы он научил меня управлять квадроциклом. Но он не научил, и я сидела за спиной Купера, завсегдатая гонок на дюнах. Прирожденного гонщика на дюнах. И он не играл на понижение. У меня во рту появился кислый привкус. Ландшафт впереди был ужасающий. Обычно гладкая песчаная поверхность

сейчас пестрела ямами. Некоторые были мелкими и безобидными, но те, которые представляли интерес для Купера, простирались футов на тридцать [9] в ширину. Мы спускались по их склонам на самое дно. Выбираться из них нужно было мгновенно, поэтому Купер разгонялся так сильно, что я вцеплялась в него еще крепче. Возможно, такое положение радовало бы меня больше, если бы не страх.

9

Примерно 9,14 м.

– Ненавижу тебя. Ненавижу тебя. Ненавижу тебя, – повторяла я, пока он продолжал разгонять двигатель. Он не мог меня слышать, но мне становилось лучше оттого, что слова эхом гуляли по моему шлему.

В какой-то степени этот эксперимент мне даже нравился – я редко добровольно отправлялась на поиски адреналина, так редко, что и не помнила, когда меня в последний раз охватывал такой сильный страх. Но и такая ненависть к Куперу тоже была для меня нечастым явлением, и я робко начала надеяться, что она поможет мне справиться с моими чувствами.

Купер заехал на верхушку холма и приостановился. Две передние шины стояли на самом краю песчаного обрыва. Если бы он слегка поддал газа, мы бы рванули вниз по восьмидесятифутовому [10] склону. Если бы не я, он бы с радостью попытал удачу, полный самодовольства и надежды, что не полетит кубарем.

Он повернулся ко мне, не вставая с сиденья.

– Тебе весело? – крикнул он.

Я покачала головой вместо того, чтобы сказать «нет», в страхе, что меня вырвет.

10

Примерно 24,38 м.

– Да ладно? Я был уверен, что тебе понравится.

Я снова покачала головой.

– Ладно, тогда, думаю, мы возвращаемся.

Он дождался моего кивка и стартовал с прежней скоростью. Когда мы остановились возле трейлера, я на ватных ногах слезла с квадроцикла и опустилась на землю.

Он снял шлем и присел сбоку от меня.

– Значит… ты действительно трусиха. Я шутил, когда назвал тебя так перед Амелией, но сейчас вижу, что не ошибся.

Я швырнула в него горстью песка, а потом стянула свой шлем с головы.

– Мне могло понравиться больше, если бы вела я.

– Желаешь сесть за руль? – Он покачал ключами у меня перед лицом.

Я протестующее подняла руки.

– Нет.

– Итак, что думаешь? – Он кивнул на отрезок песка со следами квадроцикла. – У этого твоего списка есть потенциал?

Я вспоминала об испуге, который сковывал мою грудь, когтями раздирал мои внутренности. Никогда прежде он не атаковал меня так сильно. Зато сейчас его будто и не бывало. Я столкнулась с ним и победила. Меня охватила гордость.