Любовь зла. Литературные пародии и избранные стихи

Монарха Юрий Петрович

сокрыта безлунным туманом в вечерней прохладе листвы я с вами случилась, и странно теперь обращаться на вы нет в паспорте метки о браке, прописаны в разных домах так вязка приходит к собаке с венчанием на небесах но знай: поэтесса – не сучка пусть платье измазано мхом и наша безлунная случка закончится только стихом

Истмат

БАЗИС И НАДСТРОЙКА

Я

вычитал у Энгельса,

Я разузнал у Маркса

…………………………

На коммунальной кухне

Не расцветают чувства,

И соловьи от басен

Невесело поют …

Да процветает базис!

Надстройки подождут!

Борис Слуцкий

Я сдал истмат на тройку, Но не стыжусь её. Поэты – лишь надстройка Над общим бытиём. Я горд, что есть «творительно» В оценке «удовле…» – Легко и убедительно, Как киль на корабле. Есть базис: чтобы кушать, Жаркое ставят в печь. Надстройка лечит души, Чтоб от тоски не слечь. Но если не позавтракал, И пропустил обед, То даже и с припарками В стихах напишешь бред. На кухне коммунальной Не строят коммунизм. Здесь страшен борщ скандальный, Котлет оппортунизм. А у соседей если Либидо в стенку бьёт, Тут не напишешь песню, И басню не споёшь. Порой бывает хуже, Коль самому припрёт – Без ласки даже ужин Певцу не лезет в рот. В стихах помянул всуе Я Маркса с бытиём. Сознанье формируют У всех нас быт и ё…

Жажда

Это солнце, этот полдень,

Эту жаркую струю

Неотрывно, грудью полной,

Залпом – жарко, жадно! – пью.

Василий Казанцев

В ясный день и в непогоду Утра свежую струю, Как в сухой Сахаре воду, – Жадно, алчно, с чувством! – пью. Бодро, мощно, грудью полной, С шумом выдохнув в зенит, Осушаю залпом полдень, Аж подмышками трещит. Тихо, скромно, в одиночку – Так люблю и так хочу – Вечер пью, как пьют из бочки: Присосался и молчу. Сонно, вяло, еле-еле Из открытого окна Полночь пью уже в постели – Так и выпил день до дна. Крякнул, к стенке отвернулся – Темь глухую скучно пить, И, зевая, усмехнулся – Жаль, что нечем закусить.

Когда к тебе утратят интерес

когда к тебе утратят интерес

футбол, военкомат и гонорея,

захочется пройтись по мавзолеям

Альванди Маэртис

когда к тебе утратят интерес презерватив, порок и, даже, муза, все женщины впотьмах наводят ужас, а дряхлое ребро не видит бес, не говори поэзии – всё, баста! и

пусть прошли, не прописавшись в паспорт, Надежда с Верой, и гусарский насморк, и нечем пред читателем похвастать, да не умрёт в стихах лихой искатель любви и венерических зараз – соври, поэт, и не в последний раз, чтоб не утратил интерес читатель.

Пессимистическая комедия

Сегодня в семь повесилось пальто.

Я знаю – горю не помочь словами.

Ещё вчера отважно, как никто,

Оно размахивало рукавами…

Я понял вдруг, что белый свет жесток,

Что труден век наш горестно короткий.

Анатолий Чиков

Беспечны мы, а белый свет жесток. Он губит всё безжалостно и грубо. На днях моё повесилось пальто, А у жены дублёнка дала дуба. Я не успел оправиться от бед, Похоронил, и вот опять несчастье: Сносилась пара импортных штиблет И в мусорный, грустя, сыграла ящик. Сегодня в шесть ушли вперёд часы, А в семь ноль-ноль безвременно почили, Печально свесив стрелки, как усы. Я сам вскрывал – теперь их не починят. Поминки будут завтра, а пока В моём желудке без вести пропали Два огурца, цыплёнок табака И целых три бутылки "Цинандали". Скорбя по ним, я волю дал слезам, И понял вдруг, лицом упав в тетради, Что, жизнь отдав комическим стихам, Во мне погиб непревзойдённый трагик.

Блокировка №1

Тончайшая,

вошла,

высокой грудью,

развеяв сумрак стен и потолка…

…И я, загадочный и тёмный,

Стою в незримом их кругу,

И тень моя, как мост огромный,

На том качнулась берегу.

Александр А. Лихолёт

У дач, где ритмы ресторанные Кому-то опошляют слух, В мои стихи, такие странные, Загадочный вселился дух. Здесь тень, над речкою склонённая, В моём качается мозгу, И пары, тенью возмущённые, На том вспорхнули берегу. Чужие тайны мне поручены, И удивлённо ходит бровь, Когда души моей излучины Знакомое слагают вновь. Где пень дубовый вместо столика, И сонно камыши торчат, Два в меру трезвых алкоголика «Не будешь третьим, ли?» – кричат. А я, восторженно таинственный, Стою, как факел без огня, Непостижимый и единственный, Но Муза – грудью за меня!

Блокировка №2

Есть на родной земле места,

Обрыв…

Черёмуха, крапива....

Забудешь. Снова забредёшь.

Обрыв…

Черёмуха, крапива…

Тревожной сырости вдохнёшь.

И вдруг уходишь торопливо.

Игорь Шкляревский