Любовь. Бл***тво. Любовь
Шрифт:
«Я же не могу спросить, сколько ей лет. Я не вспомню, когда это было. Вот Дина все даты помнила. Но про это она не знала. Наверное, сорок лет уже… Седая. И спросить про неё нельзя. Илана совсем тогда… Как же я
— Илана… Сейчас пройдёт, пройдёт… сейчас.
— Возьмите эту таблетку. Под язык.
— Вижу, знаю. Я доктор, Иланочка. Помнишь? А мама пишет, звонит?
— Причём тут мама?
— Так, к слову пришлось. А сколько ей лет?
— Ефим Борисович… — Она отошла к телефону. И говорит то ли мужу, то ли дочери. — Он не адекватен. Причём тут мама!
— Илечка! Надо скорую. Или пусть до утра у нас…
— Не называй меня, пожалуйста, Илечкой… Надоело…
— Ты что?! Ты-то чего не адекватна. Надо его уложить на диван.
Ефим Борисович поднялся.
— Я поеду. А то совсем развалюсь. Доченька…
Григорий Анатольевич придержал его и вновь усадил.
— Ефим Борисович, надо «скорую» вам.
— Да вы что! Я сам. Домой…
— Ефим Борисович, в какое положение вы ставите меня, врача? Ну, давайте, я вас отвезу к себе в больницу. Там сделаем электрокардиограмму и решим.
— И я с тобой. — Поддержал Илану муж.
— Нет, нет. — Замотал головой Ефим Борисович.
— Нет. Гриша. Я сама отвезу.
— А если…
Илана так резанула его взглядом, что он не продолжил.
Включилась доселе молчавшая Ашхен:
— Меня довезла прекрасно. А как я узнала, было опасней…
Ефим Борисович и Илана усмехнулись оба, но уж очень по-разному.
«Да. Пусть отвезёт. Если одна. Узнаю, сколько ей лет. Ничего себе… Ну, болит немного. Ерунда. Сейчас пройдёт. Да, да, да. Пусть отвезёт сама. Да, да, да, — это я помню. Ой, да, да, да… Зачем нам этот марафон. Ой, а ведь и Арина поминала марафон. Как вчера. Почти полвека… Да, да. Поехали. Именно так. Увезёт. Увезу…»
И поехали.
И увезла.
И увёз. — Система «вдруг» сработала.