Любовная игра. Книга вторая
Шрифт:
— Я не буду… я не хочу…
К своему великому огорчению, Сара обнаружила, что плачет. Сердитые, громкие рыдания, которые ей не удавалось прекратить, шокировали ее.
— Я… я не хочу выходить замуж таким… расчетливым, хладнокровным образом. Я не хочу… чтобы меня использовали и мною дальше манипулировали… вы меня слышите? Я не хочу мириться с вашим… гаремом из других женщин и вашим… я не хочу выходить замуж только потому, что вы… знаете папу и… учитывая
Когда Сара остановилась, чтобы перевести дух во время своих почти невнятных протестов, она осознала, что плачет на его груди, и его руки обнимают ее, как будто… как будто он и на самом деле сочувствовал ей. Конечно, у нее еще хватило здравого смысла, чтобы понять, какой нелепой была ее мысль! Он только притворяется, что успокаивает ее, с тем чтобы она сделала то, что ему хочется.
Сара пыталась протестовать, вырваться, но его руки держали ее подобно тюрьме, из которой она пыталась сбежать несколько часов назад.
— О… прекратите! Я не… Итальянцы всегда женятся на девственницах, вы… вы сами так говорили. И я не…
Его голос, раздавшийся откуда-то сверху, был невыносимо резким:
— Ах да, видишь ли, Серафина просветила меня на этот счет. А также и мою мачеху, на которую, между прочим, ты произвела достойное впечатление.
Сара почти вздрогнула от интонации его голоса, который между тем превратился в угрожающее недовольное мурлыканье:
— У тебя еще остались какие-либо возражения, Diletta mia?
— Не называйте меня так! О! Как вы осмеливаетесь, особенно теперь? Когда вы… я не хочу выходить замуж за мужчину, который… который не… любит меня, даже если это и безнадежно старомодный образ мышления! И вы никогда… вы настолько своевольны, что даже не подумали… спросить меня, если я…
— Per Dio!
Слова прозвучали так громко, что повергли ее в панику, заставив извиваться, чтобы освободиться, но его руки еще крепче обвились вокруг нее, пока ей не показалось, что он собирается сокрушить каждую косточку в ее теле:
— Ты понимаешь, какая ты невозможная, упрямая колючка? Просить тебя — ха! Сначала ты донимаешь меня придирками и требуешь, чтобы я оставил тебя… по счастливой случайности я обнаруживаю то, что позднее подтвердила моя мачеха. После того как я вернулся, намереваясь… посмотри на меня, слышишь?
Грубые пальцы вцепились в волосы и откинули ее голову назад. Саре не осталось ничего другого, как повиноваться. Он опустил свою голову так, что почти касался ее губ своими губами, пока цедил сквозь сжатые зубы:
— Хотел бы я знать, понимала
— Марко!..
— Нет, черт побери, ты хоть раз выслушаешь меня, не перебивая? Я почти сошел с ума! И все из-за тебя — я был готов убить тебя, когда пришел и обнаружил, что ты ушла и все стало таким пустынным, таким молчаливым… думаю, я слегка обезумел тогда, и, вероятно, более чем обезумел сейчас, потому что говорю все это в твои влажные зеленые глаза, которые смотрят на меня, подобно изумрудам, а твой рот вызывает желание… почему, черт побери, ты думаешь, я стремлюсь жениться на тебе? Ты, должно быть, знаешь? Потому что я хочу тебя и ты будешь моей, и не имеет значения, что я думал о тебе и кем тебя считал. Несмотря на все мои усилия, мою жестокость и мои слова, я полюбил тебя, мое наслаждение, мое мучение, мое сердце… mio cuore… этого тебе недостаточно?
50
Mi tormento — мое мучение ( ит.).
Он почти прорычал последние слова, прежде чем черный штормовой взгляд поймал счастливую улыбку, внезапно раздвинувшую ее губы.
— Ох, Марко! Почему… Тебе действительно не надо так на меня кричать. Я имею в виду… я тоже не хотела влюбляться в тебя… и особенно при сложившихся обстоятельствах… в любом случае безответная любовь так глупа… и я чувствовала, что не могу больше выдержать! Итак, я…
Он не дал ей закончить фразу, размышляла мечтательно Сара несколькими минутами позже, но это не имело значения, особенно когда он принялся целовать ее в той чудесно неистовой, собственнической манере, которая заставила ее почувствовать слабость в коленях.
Такую слабость, что он совершенно естественно поднял ее и понес к большой кровати под балдахином. И как только они добрались туда, показалось, что намного легче оставить на время вопросы, ответы и объяснения и… даже мысли. В конце концов, они собираются провести очень много времени вместе. Времени, достаточного для того, чтобы продумать все пути, которыми она так займет его, что у него не останется времени ни для каких других женщин. Только для своей.