Любовная связь
Шрифт:
Заворожённо наблюдая за ним, словно он рассказывал ей самую захватывающую в мире историю, Марни пошевелилась, чтобы вновь провести кончиком пальца по шраму.
— А я думала, что это сделала женщина!
— По факту да. Позже я узнал, что она действовала по приказу Танцора. На тот момент я гонялся за ним уже два года. Подбирался близко и каждый раз оставался с пустыми руками. Его террористические акты приобрели невиданный размах. Он выбрался за пределы страны и принялся мутить воду за океаном. Конфликт в Израиле. Вооружённое восстание в Боснии. Беспорядки в Южной Африке. Угон самолётов. Взрывы. Шесть лет назад, находясь в
Марни фыркнула:
— Соледад О’Доннелл?
— Она утверждала, что её мать латиноамериканка, а отец — ирландец. Маленькая блондиночка, красивая, как фея. Мне было особо нечем заняться, и я был ею совершенно очарован.
Очарован, заворожён, соблазнён. Он влюбился с первого взгляда. Хрупкая блондинка с тёмными бездонными глазами заставляла его чувствовать себя непобедимым, красивым, достойным любви парнем под три метра ростом. Его любили впервые в жизни, и от этого голова шла кругом. Два месяца, пока он восстанавливался после пулевого ранения, полученного по милости Танцора, Джейк купался в любви Соледад. И когда его выписали из больницы, переехал из стерильной палаты в её квартиру на Пятой Авеню.
Она рассказала ему, что её семья была бедна, и она часто недоедала. Соледад была чересчур худа, под глазами темнели круги, и её окружала аура хрупкости, из-за которой Джейк боялся лишний раз к ней притронуться. Он хотел заботиться о ней и даже подумывал оставить службу в Т-КСАП. Купил землю в отдалённом районе Вайоминга. Продумал план ухода в отставку. В красках воображал себе жизнь вдали от насилия и беспредела.
— Почему ты был в больнице? Что с тобой случилось?
— Отравление свинцом. Ты хочешь дослушать историю до конца или нет?
Сузив глаза, Марни ухватила пальцами несколько волосков на его груди и резко дернула.
— Она была красива, и ты безумно влюбился в неё.
Джейк потёр грудь.
— Нет, не было у меня к ней любви — только похоть.
До этих выходных он готов был поклясться, что испытывал к прекрасной соблазнительнице любовь, но теперь знал, что к чему.
Марни приподняла светлую бровь, словно говоря: «За кого ты меня принимаешь? За дуру?»
— Какого цвета были её глаза? — немного враждебно спросила она.
— Чёрного. А что?
— Ее любимая еда?
— Решила поиграть в викторину?
— Просто отвечай.
— Спагетти.
— Ты наблюдал за ней, когда она спала?
— Да, и?
— Ничего. Что дальше?
— Соледад была репортёром. Внештатным корреспондентом. Она была превосходным журналистом, и когда я понял, что она тоже сидит на хвосте у нашего таинственного друга, мы объединили усилия.
— Как славно иметь общее хобби. — Марни не слишком нежно куснула его за плечо, но тут же ее проворный язычок запорхал по месту укуса в попытке снять боль.
— Из лаборатории «Ливермор» похитили троих учёных, и за них не потребовали выкуп. К тому же ходили разговоры о заводе по производству бактериологического оружия. Поэтому мне нужно было действовать быстро. Из своих источников Соледад узнала, что Танцор собрал малочисленную радикальную группу наёмников в Сан-Кристобале и строит грандиозные планы. Вроде химических и биологических атак.
Грудь Джейка обдало горячим дыханием там, куда Марни уронила свою голову.
— Господи, Джейк, это так страшно. Так вот что они делали в Южной Америке? Разрабатывали
— На фотографиях со спутника можно было увидеть новое сооружение недалеко от Сан-Кристобаля. К Танцору вело много ниточек. Пропавшие из лаборатории в Канаде штаммы вирусов. Подтверждение информации о том, что именно Танцор обеспечил поставку зарина [23] , который использовали террористы в токийском метро. Каждый его шаг идеально ложился в мозаику, по которой мы могли угадать его намерения. У нас не было времени на раскачку. Требовалось остановить его. Быстро.
23
Зарин— отравляющее вещество, обладающее нервно-паралитическим действием. Вызывает поражение при любом виде воздействия, особенно быстро — при ингаляции.
— Что же случилось?
— Секретная штурмовая операция стала кульминацией многих лет интенсивного изучения механизмов работы его террористической группы, определения её местонахождения и количества людей Танцора в Южной Америке. Информация, полученная от Соледад, была последним кусочком мозаики. — Джейк почесал подбородок, устремив вдаль невидящий взгляд. — К тому моменту мы уже держали под прицелом несколько его баз в Израиле, Бразилии и Шотландии, но поняли, что строение в Сан-Кристобале было новой основной базой. Мы планировали захватить его и его завод раньше, чем он натворит еще больших бед. — Если бы не информация, полученная от источника Соледад, они бы вообще не знали об этом. — Мы уже давно просекли, что кто-то в нашей конторе сливает Танцору информацию. Это было единственным возможным оправданием тому, что он все эти годы был на шаг впереди нас. И зная об этом, я не стал раскрывать свои карты и взял с собой всего троих. Мы вычислили, где они базируются, и приготовились выкуривать их оттуда. Всех. На этот раз мы не могли рисковать. Со мной были Скалли, Ларч и Брит. Маленький отряд, но из отборных бойцов. Людей, которым я всецело доверял. Мы знали, что Танцор прибудет через пару дней — утром в день нашего приезда он улетел в Буэнос-Айрес. Сменяя друг друга
на посту, мы выжидали в маленьком отеле в предместье города. И тут появилась Соледад.
Он вернулся в номер со своего дежурства и обнаружил её, обнажённую, в постели. Как перевозбуждённый прыщавый юнец, он даже не задался вопросом, каким образом она нашла его и какого чёрта вообще оказалась там. То был последний раз — до этих выходных — когда он думал не головой, а другим местом. По-хорошему, ему стоило бы усвоить урок…
— Джейк? — мягко выдернула его из воспоминаний Марни. — Если тебе слишком больно говорить об этом, давай сменим тему.
— Для меня в этом нет ничего болезненного, — коротко ответил он. Ничего, кроме того, что за несколько минут его сердце дважды было разбито.
В любом случае, менять тему было уже поздно.
Он снял её руку со своей груди и сел. Затем, не встречаясь с ней взглядом, свесил ноги с кровати.
— О, чёрт. Ну зачем я вообще раскрывала рот? Джейк, прости меня…
Он вспомнил тот гостиничный номер. Полумрак. Жара. Духота. Мелодичные гитарные переборы, доносящиеся из расположенного внизу кабачка, запахи жарящегося мяса и дешёвого вина. Над их разгорячёнными телами жужжала муха.