Любовница на неделю
Шрифт:
— Лимонад — это прекрасно, песочное печенье — тоже. Разве я могу отказаться?
Маркиз помог Изабелле выйти из фаэтона и провел ее в гостиницу. Но вместо того чтобы направиться в общий зал, где уже сидели несколько посетителей, Лонсдейл повел ее по центральному коридору в конец Здания и остановился перед запертой дверью.
— Что это? — спросила Изабелла, окинув взглядом раскинувшийся за домом ухоженный сад и тихий коридор, по которому они только что прошли, — шум голосов сюда почти не долетал.
— Я заказал отдельный кабинет. — Достав
Этого уж здесь и вовсе быть не должно.
Она обернулась, но Лонсдейл уже протягивал к ней руку.
Изабелла вскрикнула, и тогда маркиз накинулся на нее. Она успела вывернуться и бросилась бежать, лихорадочно повторяя про себя слова Молли: «О нем рассказывают нехорошие вещи… нехорошие вещи…»
Охваченная страхом, Изабелла мчалась стрелой по узкому коридору, ее пронзительный крик, отражаясь от низкого потолка, казалось, заполнил собой все помещение.
Относительно людей, подобных Лонсдейлу, у нее не было никаких иллюзий — просто она не ожидала, что он станет действовать столь грубо. Какая наивность! И тут она услышала за спиной голос своего дяди, выкрикивавшего:
— Держите воровку! Она украла мой кошелек! Воровка украла мой кошелек!
До входной двери оставались считанные шаги, и если Изабелле еще требовались какие-то дополнительные стимулы, то дядюшкин голос весьма помог ей.
Приподняв юбки, она стремительно выскочила, из здания, свернула направо и с криками «Помогите!» помчалась по улице.
«О хороших манерах забудь!» — приказала она себе, поглядывая на ошеломленные лица людей, мимо которых она бежала. Изабелла пыталась найти таких, кто бы мог прийти ей на помощь.
Впрочем, преследователи во всеуслышание обзывали ее воровкой, так что Изабелла сомневалась, что успеет что-то объяснить толпе до того момента, когда Лонсдейл с дядей ее схватят.
А раз тут появился ее дядя — ясно, какую ловушку ей готовят.
Заметив в отдалении церковь, она свернула к ней и побежала по середине дороги. В церкви Изабелла надеялась найти убежище. Хотя ни Лонсдейла, ни ее дядюшку никакие нравственные соображения остановить не могли, но вдруг ей все же повезет, и священник окажется на месте.
А уж слуга Господа всегда найдет время, чтобы ее выслушать.
Она успела пробежать полдороги, надрываясь От крика и тяжело дыша, когда впереди вдруг показался желтый фаэтон.
Изабелла отчаянно замахала руками, но экипаж даже не приостановился. Охваченная смертельным ужасом, она молча наблюдала, как он неудержимо несется прямо на нее. Мысленно простившись с жизнью, Изабелла в последний момент все же успела отпрыгнуть в сторону, а мчавшиеся галопом лошади резко остановились. Все вокруг окутало облако пыли, из которого вырывались мужская брань, ржание лошадей, нежные голоса женщины и ребенка.
Через
— Какого черта вы… — Дермотт вдруг осекся.
— Там мой дядя! — испытывая громадное облегчение, выпалила Изабелла. — Они за мной гонятся.
— Садись в экипаж! — приказал Дермотт и тут же исчез куда-то.
Пыль уже осела, и Изабелла могла различить очертания фаэтона. Подойдя вплотную, она увидела через распахнутые дверцы красивую молодую женщину и маленького мальчика.
— Я так рада, что вы не пострадали! — с чувством произнесла женщина.
— Дермотт… то есть он сказал, что я могу к вам присоединиться. — Донельзя смущенная, Изабелла тем не менее все же решила сесть в экипаж; она так нуждалась в его защите.
— Конечно. Томми, сядь ко мне на колени. — Подвинувшись, женщина помогла мальчику забраться к ней на колени. Как только Изабелла села в экипаж, она представилась: — Меня зовут Хелен Кристос, а это мой сын, Томми. Поздоровайся с леди, дорогой!
— Ой, мы вас чуть не пегеехали! — воскликнул мальчик, темные глаза которого блестели от возбуждения.
— Слава Богу, лошади остановились вовремя.
— Дегмотт гомко кичал, — усмехнулся подозрительно похожий на Дермотта темноволосый мальчик.
— Мне не следовало бежать по дороге, но… — Изабелла замолчала, не желая ничего придумывать. — Кстати, меня зовут Изабелла Лесли, — добавила она, улыбаясь матери и ребенку и думая о том, как красива любовница Дермотта — миниатюрная, с огромными темными глазами. Как у цыганки.
Изабеллу внезапно охватила тоска.
— Значит, вы та самая подруга Дермотта, — улыбнувшись ей в ответ, заметила Хелен. — Он мне о вас говорил.
— Да? — Хотя Изабелла прекрасно понимала, насколько нелепы ее ожидания, сердце ее вдруг загорелось надеждой.
— Скажи, Томми! О ком все время говорит Дермотт?
— О своих вошадях.
— А о какой леди?
— О пвохой веди.
Хелен засмеялась:
— Нет, нет, не о той! А у которой золотые волосы и улыбка как у…
— Пгинцессы?
— Об этой, дорогой;
— И-за-бевва, — запинаясь произнес мальчик.
— В самом деле? — Только что пережитые страхи и все здравомыслящие рассуждения внезапно показались Изабелле ничтожными.
— Они убрались. Фаэтона Лонсдейла нигде не видно, — отрывисто сказал подошедший к экипажу Дермотт. — Этих негодяев здесь больше нет. — Вскочив на сиденье кучера, он зло глянул на Изабеллу: — О чем ты, черт побери, думала, зайдя так далеко с этим ублюдком Лонсдейлом?
— Дермотт! — укоризненно сказала Хелен.
— Прости меня, Хелен, — с подчеркнутой вежливостью сказал Дермотт, — но это не твое дело. Отвечай же, черт возьми! — обращаясь к Изабелле, в бешенстве повторил он.
— Он предложил мне загородную прогулку. Я думала, что мы остановились выпить лимонаду. И хотя я премного благодарна тебе за спасение, это не дает тебе права становиться грубым тираном.