Любовница на заказ
Шрифт:
— Что делать будем? — на валириском спросил он, обращаясь к своим людям. — Горсар нам головы оторвет!
— Если вернемся без камней — так и подавно! — буркнул другой. — Пусть лучше дорого, чем пусто.
— За пятьсот! За пятьсот, ты слышал?! Навара с этого будет, как с обычной сделки, — он пошевелил усами, и те взъерошились, торча у него под носом как грязные ежики.
— Голову терять не хочется, — жалобно поджав губы, сказал самый «тощий», если можно было его так назвать.
— Черт!
— Соглашайся, — хмуро пробасил
— Отобьем! Как же! С нас шкуры спустят, если Горсар не одобрит наше решение! — гневно всплеснул руками усатый. — Демон с ним. Пусть подавиться.
Приняв единогласное решение, усатый вновь вернулся к нам и снова поклонился, вынося вердикт:
— Повелитель, мы согласны на ваши условия. Пятьсот лиров за десять фунтов.
— Пятьсот пятьдесят, — не растерялся повелитель. — Мне придется выплатить процент переводчице, — взглянув на меня, сказал шайсар. — Только благодаря ей наша сделка состоялась. Как будет на валирийском «приятно было иметь с вами дело»? — сказал повелитель, обращаясь уже ко мне.
— Санрари асед дуая, — на чистом, без акцента, валирийском произнесла я, окончательно вгоняя мужчин в панический гнев.
Они пылали глазами, распиливали меня на части, бросая куски оголодавшим псам, но лишь мысленно. В реальности же, боялись даже пошевелиться, лишь бы не повысить цену в очередной раз.
— Санрари асед дуая, — без запинки и с первого раза произнес повелитель, и не прощаясь, покинул гостиную, уводя меня за собой.
Дверь за нашими спинами захлопнулась, и стараясь шагать за повелителем, я улыбалась собственным мыслям.
Почему-то я была довольна тем, что смогла помочь. Хоть в процент от дохода я и не верила, но самоудовлетворение было приятным бонусом, поднявшим настроение. И поэтому я даже не сразу поняла, что повелитель ведет меня куда-то наверх, по гладкой закручивающейся лестнице, пока нога не соскользнула, и я не оступилась.
— Сложно?
— Нормально, господин, — не сумев скрыть улыбки, я продолжала упрямо топать вперед, хватаясь свободной рукой за стену.
Что-то не позволяло мне полностью опираться на повелителя, пусть даже он и куда увереннее взбирался наверх, не замечая крутого подъема.
Недовольно цыкнув языком, он резко приподнял меня над землей, и вынудив обхватить ногами, перенес вес на собственное бедро, как многие матери носили своих детей.
— Но я могу….
— Мне льстит твоя самостоятельность, но для полного комплекта боевых ран тебе не хватало только упасть с лестницы, — перебил мужчина. — Дальше подъем будет еще круче, не хочу терять время любуясь тем, как ты пытаешься покорить высоту.
— Ну что ж… А куда мы… идем? — с сомнением спросила я, случайно проведя пальцами по крепкой мужской шее, всем нутром ощутив, что это прикосновение не осталось без внимания, и шумно втянула воздух.
Просверлив меня горячим взглядом пару секунд, повелитель моргнул, прогоняя
— В мой кабинет. Нам необходимо подписать документы, — я задумчиво вскинула бровь, но господин не стал травить мое любопытство. — Официально оформить твой процент.
Он что, серьезно!?
Глава 30
— А зачем он мне? — растерянно спросила я, решив продолжить разговор тогда, когда поверхность под ногами перестанет быть наклоненной.
Поставив меня на землю уже в небольшом кабинете, заваленном бумагами и с сильным запахом пыли, повелитель что-то усердно искал на массивном рабочем столе.
— Как это зачем? Ты не хочешь иметь свои деньги?
— Скорее не понимаю смысл их наличия. Вы меня кормите, одеваете, все женские штучки…
— Это какие? — перебил мужчина, торопливо водя пером по пергаменту.
— Шампуни, масла и прочее, — пояснила я. — Все это у меня есть.
Он крепко задумавшись даже прекратил писать на несколько секунд, но сделав какие-то мысленные выводы для себя, продолжил, и не поднимая головы, разъяснил:
— Например, сегодня во дворец приедет ярмарка из Тамира, они привезут свои зеркала, вазы, украшения и сладости. Неужели тебе не хочется туда сходить?
— А можно?
Как бы я не пыталась быть такой же безэмоциональной, шайсару хватило одного лишь взгляда, чтобы прочувствовать мою заинтересованность.
Тихо фыркнув себе под нос, он подул на пергамент, высушивая чернила, и протянул мне перо, предлагая поставить свою роспись.
— Пойдешь с Исшин, у меня дела. Первые деньги я выдам тебе уже сейчас, трать их на свое усмотрение.
Коряво расписавшись, я прикусила губы, уже предчувствуя ярмарочную суету.
Ох, они такие красочные! Всегда приезжают артисты, музыканты, цветастые шатры расставляются по площади, как яркие шарики! Отовсюду пахнет сладостями и слышится смех! Как праздник!
— У тебя взгляд горит, — внимательно разглядывая меня, сказал повелитель. — Мне нравится это ощущение.
— Это предвкушение чего-то хорошего.
— Я запомню, — двусмысленно пообещал он, и открыв ящик стола, положил передо мной мешочек с монетами, что звякнули от соприкосновения со столешницей. — Сегодня валирийцы уедут отсюда с двумя десятками фунтов. Твои законные сто лир.
Сто лир…
Я даже выдохнула от названной суммы.
Нет, за камни это достойная цена, но получить такие деньги просто за то, что я знала их язык просто поразительно. Сто лир! Я могла бы весь следующий месяц жить на эти деньги, и у меня остался бы еще запас!
— Мало?
— Очень много, — призналась я. — Мой отец работая подмастерьем получал лишь десять за месяц работы. А мать всего три.
— Тринадцать лиров на троих?
— Четверых, — невольно созналась я. — У меня была еще сестра.