Любовница на заказ
Шрифт:
Но этому нет конца и нет края, напасти просто не прекращали сыпаться мне на голову, заваливая собой, как груда камней.
— Прекрати рыдать, — холодно сказал он, обходя меня со спины и силой разворачивая к себе лицом. — Что ты плачешь?
— Я устала быть никем, господин. Устала от вопросов, без ответов. Вы ничего мне не говорите, — провыла я, чувствуя, как слезы кляксами падают вниз, разбиваясь о грудь. — Я как слепой котенок, ползу на ваш голос, и не знаю, что впереди пропасть. Меня уже в третий раз убить пытаются,
Меня окончательно погребло под истерикой, и я опустила голову, не в силах даже вдохнуть в этом спазме. Меня трясло, как лист на ветру, и горячие ладони шайсара на плечах совсем не грели.
— Я дал тебе право, — все так же невозмутимо ровно произнес он, но плотно сжатые губы выражали напряжение. — Может отвечать всем, кому посчитаешь нужным. Ты больше не раба.
— А кто? Эфе? Да что это вообще такое!
— Смотри, — он заставил меня немного развернуться и взглянуть на свое отражение.
Оно выбило почву из-под ног, и я невольно опустила ладонь на мужскую грудь, хватаясь за ткань чапана онемевшими пальцами.
Клейма на спине не было. Оно исчезло, вместе с ошейником, забирая все прочие условности в небытие. Не раба, без долгов, сама для себя.
— Я сделал тебя свободной, я давал тебе право выбора, — шипел шайсар, склонившись к моему уху, пока я не моргая глядела на чистую кожу лопаток в зеркале. — И ты поклялась, что останешься, ты поклялась, Луна.
— Клялась, — выдохнула, ловя в отражении блеск змеиных глаз.
— Я сделал тебя своей возлюбленной, а ты вбила себе в голову, что должна вести себя, как раба. Не таков был наш договор. Ты разочаровываешь меня.
Такой волной ледяных слов меня никогда еще не пронизывало.
Разочарование. Я стала такой же, как Эрида, я разочаровала его, промолчав, не потребовав объяснений, которые так хотела получить. Я промолчала, перетерпела, вместо того чтобы делать так, как хочется и так как велит разум и сердце.
— Наан… — сорвалось с моих губ, но отражение не стало спасением, показывая картинку того, как повелитель смахивает мои волосы с плеча и его рот накрывает место старого укуса, впрыскивая яд через прорванную кожу. — Аааа!
Выгнувшись от боли, я потеряла равновесие, заваливаясь в сторону. Но повелитель, конечно же, поймал меня, отпуская из своего захвата, и рывком забрасывая на постель.
— Спи, моя эфе. И не забывай кто ты теперь.
Мир захлопнулся темной крышкой, лишая меня сил, и единственное, что не давало покоя, черными мухами зудя над головой, грустная мысль — он уезжает.
Глава 37
Утро показалось мне мрачным.
Проснувшись в постели повелителя, как и много ночей до этого, я долго лежала и смотрела в потолок, касаясь пальцами обруча на шее. Прохладный металл обжигал кожу колючими снежинками, не дав мне ответ — раба я теперь или невольник
Погода, кажется, была со мной согласна, ведь, когда я нашла в себе силы подняться и заглянуть за плотную штору, увидела лишь тяжелые серые тучи, висящие над зелеными горизонтами змеиных земель.
Грустно и тоскливо, ничего не добавить.
Забравшись на широкий подоконник, и игнорируя выстуженный за ночь воздух, я обняла себя за плечи и прижалась лбом к стеклу, закрывая глаза.
Стыдно. За вчерашние слезы, за собственную глупость.
Ну почему я не спросила его? Прямо, без увиливания и страха. Он бы ответил, точно ответил бы, но я… сглупила. Привычно поддалась взращенной годами покорности и промолчала.
А сейчас я его разочаровала…
Горький ком остро поднялся в горле, заставляя прикусить губы и накрыть рот ладонью, пытаясь сдержать новый водопад слез.
Не смей рыдать! Нет у тебя такого позволения!
— Эфе! — голос Исшин заставил вздрогнуть, и шумно вдохнуть. — Где ты, маленькая луна? Ты слишком долго спишь…
— Я здесь, госпожа.
Вяло перебирая ногами, я выбралась из своего укрытия, заставляя шайсару удивленно вздернуть темные брови, становясь похожей на брата.
— Почему ты прячешься? И почему до сих пор не одета?
— Я… думала, госпожа. Просто думала.
— Не зови меня госпожой, для тебя я Ис, или Исшин. Вот только не удивляйся, — отмахнулась она, сокращая расстояние между нами за пару шагов. — Ты теперь эфе моего брата, часть семьи. Я бы и раньше позволила, но этикет, сама понимаешь.
Женщина улыбнулась, освещая полумрак зашторенной спальни, и мне несколько полегчало.
— Исшин, скажите мне, прошу, что такое эфе?
— Наан не сказал? — я только отрицательно качнула головой, вновь чувствуя, как дрожат губы.
Может быть и сказал бы, да только я была не готова слышать, теряя голову от жалости к себе!
— Вечно он упускает самое важно, — она закатила глаза, мысленно пожурив брата, за то, что он оставил объяснения ей. — Эфе — титул, который повелитель дает своей женщине. С момента, когда это, — она указала пальцем на украшение. — Опустилось на твою шею, ты стала сокровищем шайсаров — возлюбленной их господина.
— Ооооох, — вырвалось у меня, и довольная реакцией госпожа уселась на край кровати, вновь забрасывая одну ногу наверх.
— Ты не глупая, так что пользуйся положением с умом, Луна.
— Но я же лирея, я…
— Нет, — строго прервала она. — Забудь. Ничего этого не было, — каждое слово она произносила с паузой, давая мне время усвоить. — Нет больше лиреи, нет рабы, нет шлюхи. Есть эфе и только.
У меня не было слов. Ни одного.
Все они вспыхнули, как масленые капли, и потухли, оставив после себя только выгоревшие пятна.
Как это «нет»?
— Погодите, погодите! То есть — возлюбленная?