Любовница президента, или Дама с Красной площади
Шрифт:
Вхожу в Кремль, как автомат. У Мавзолея Ленина — смена караула, как всегда происходящая каждый час, минута в минуту, торжественная и воинственная. Интересно, в подземелья доносится этот стук сапог по асфальту? Вот, одно доказательство у меня еще осталось: подземный ход. Я мог бы повторить свое зимнее приключение: спуститься вниз по откосу в саду, войти в Тайницкую башню, пройти по подземной галерее до Наташиной квартиры… Вдруг она еще там? Может быть, ее похитил Президент, чтобы держать там и ни с кем не делить?
При входе в здание Верховного Совета
Испытываю непреодолимое желание закурить. Обычно курительная комната в Верховном Совете похожа на газовую камеру, но сегодня она пуста, наверно, дискуссия в зале действительно очень важная, только меня она все равно ничуть не интересует. Прочитаю о ней в сводках новостей агентств печати, для этого они и существуют. Курю, пытаюсь сосредоточиться, выстроить в один ряд все произошедшее.
В курительную входит маленький человечек. Направляется в мою сторону медленным шагом, на расстоянии нескольких метров следом за ним идет здоровенный парень. У человечка под мышкой кожаная папка. Он незаметно оглядывается вокруг. Не верю своим глазам, но это именно он — глава КГБ со своим телохранителем. Вот он стоит в нескольких шагах от меня, молча, неподвижно, без всякого выражения на лице, похожий на какую-то рыбу. Он маленького роста, лысый, одет в черное, в маленьких очках в толстой оправе на носу, стекла которых скрывают выцветшие голубые глазки. Бросив на меня взгляд, он чуть заметно улыбается.
— Вы согласились бы ответить на несколько вопросов? — спрашиваю я неуверенным голосом.
— Пожалуйста.
Вытаскиваю из кармана блокнот. Задаю первый вопрос об общей ситуации в стране. Потом следующий — такой же избитый. Записывая в блокнот его ответы, думаю, как бы ввернуть какой-нибудь вопрос, касающийся Наташи. Глава КГБ всегда недосягаем для журналистов, на этот раз такое впечатление, что он сам ищет репортеров. Почему?
Он поворачивается ко мне боком, словно собирается уйти и закончить наш разговор.
Это для меня последняя возможность. Но я никак не могу сообразить, с чего начать.
— Правда ли, — говорю я, — что КГБ ставит микрофоны в квартиры и офисы иностранных журналистов? Правда ли, что вы за нами следите и вам известен каждый наш шаг?
— Наши возможности куда более ограничены, чем думаете вы на Западе. Мы не в состоянии записывать на пленку и слушать все то, что вы говорите. К сожалению. Но если кто-то из вас нарушает закон, будьте уверены, что это не укроется от КГБ. Мой ответ достаточно ясен?
— Да, но в этой связи я хотел спросить…
Он не дожидается, пока я закончу свой вопрос. Поворачивается спиной и покидает курительную. Пытаюсь пойти вслед за ним, но телохранитель меня решительно останавливает.
— Интервью окончено!
— Но я… прошу вас… я должен…
— У Председателя КГБ есть более важные дела, которыми он должен
9. Июнь
Начальству моей газеты интервью с главой КГБ понравилось. Его напечатали на первой полосе. Но я чувствую себя неудачником. То, что я пишу, кажется мне фальшивым, лицемерным, мистифицирующим читателей. Я держу наготове подходящий зачин для репортажа, такой, как нужен:
От нашего корреспондента.
МОСКВА — Это история тайной любви, превратившейся в политический шантаж, способный повлиять на судьбы перестройки и будущее Советского Союза. У Президента СССР была любовница. Глава КГБ обнаружил это и начал его шантажировать. Сейчас женщина исчезла. Она была убита или похищена. Главой КГБ или Президентом СССР. В нашем распоряжении имеются доказательства этого заговора…
Вот это была бы сенсация! Она облетела бы весь мир. Это сообщение воспроизвели бы все агентства печати, все выпуски телевизионных новостей. Но доказательств, подтверждающих то, о чем я написал бы в статье, в действительности у меня нет. Есть лишь мои фантастические домыслы. А Наташа? Но Наташи-то нет, исчезла без следа. Словно ее и вовсе не существовало, как и всех других — Кати, известной как Мисс КГБ, лилипутки-клоунессы из московского цирка, врача итальянского посольства, дававшего мне советы по поручению спецслужб…
Воскресное утро. Отправляюсь на Красную площадь, вокруг царит тишина, летом столица пустеет, москвичи стараются воспользоваться этим коротким временем года, когда природа им не враждебна, и отправляются тысячами в леса, на озера, на реки, едут сажать помидоры и картошку у себя на даче или любом клочке земли, который удается вырвать у государства. Также и мой дом шафранового цвета опустел, журналисты поехали загорать кто куда. Доносится лишь постукивание телетайпов — агентства передают одну новость за другой со всего мира двадцать четыре часа в сутки, триста шестьдесят пять дней в году. Они никогда не останавливаются. Странно. Поток известий не прерывается ни на секунду. Тик, тик, тик… я обалдеваю, слушая это постукивание телетайпов, оно словно стук сердца. Я тоже не остановлюсь. Также и мое сообщение найдет себе место в сводках агентств печати: надо только дождаться подходящего момента.
Министр иностранных дел Италии объявил о своем предстоящем официальном визите в Москву. В таких случаях группу иностранных и советских журналистов допускают в кабинет Президента в Кремле, чтобы присутствовать на церемонии начала встречи. Аудиенция совсем короткая, всего пара минут: она нужна главным образом фотографам и репортерам с видеокамерами, чтобы заснять встречу. Все подчиняются существующему правилу соблюдать тишину, представителям печати не разрешается задавать вопросы.