Любовница тени
Шрифт:
И жена у него дежурит.
— А почему он в больнице?
— Избили его, шпана какая-то, да не добили, жалко. Тогда бы всю работу за нас сделали.
— И что теперь делать?
— Что делать? Не представляю. Ну, денег-то я этому Мастеру не дам. Сам напортачил, сам пусть и терпит убытки. А с этого психа Мурата Рахманова я комнату-то стрясу, только попозже.
— А ты не боишься, что он проболтается?
— Да брось ты! Доказательств никаких, не будет же этот киллер трепаться про свою неудачу.
— Я надеюсь, ты тоже не будешь трепаться?
— Да
— Думаешь, он все-таки потребует денег?
— Да-да, — голос у него был неуверенным.
— А как он с тобой связывался?
— Ну как… по телефону. А телефон в той квартире, ну, помнишь, мы как-то были…
— Это в Купчине?
— Да…
— А что это за квартира? Ты ее купил или снимаешь?
— Это, так сказать, мой маневренный фонд. Квартира куплена на одну старушку. Она там, естественно, не живет.
— Так избавься от этой квартиры и как можно быстрее.
— Да, конечно, но у меня там кое-какие нужные бумаги, их обязательно надо забрать, потому что по ним можно меня вычислить…. Слушай, а ты не могла бы туда съездить?
Оксана разозлилась.
— Ну уж нет, дорогой! Когда ты нанимал этого чертова киллера, ты меня не спрашивал. Так что теперь выпутывайся сам! Это ты из жадности польстился на чужое, хотел еще и квартиру хапнуть, вот теперь и выпутывайся.
— Да это ты меня во все втянула! Рембрандт, офорты, возьмем, разбогатеем! Какого дьявола я с тобой связался!
— Ну ладно, раз уж связался, то надо этот вопрос решить. Пойдем туда вместе, я тебя подстрахую.
Они подъехали к дому в Купчине. У подъезда никого не было и машин никаких не стояло.
— Он может и у подъезда караулить, хотя вряд ли за такое короткое время сумел эту квартиру вычислить. Ты, как только я скроюсь, иди в парадную и стой там у почтовых ящиков, будто квартиру нужную ищешь. А если услышишь шум какой-то на лестнице, то поднимайся ко мне.
— А если там несколько человек, то чем я тебе помогу?
— Исключено, этот Мастер всегда один работает, одиночка он. А скорее всего не будет он со мной на лестнице возиться, а попытается проследить за машиной и узнать адрес. Я в этой квартире не больше пяти минут буду находиться, так что если не вернусь, ты поднимайся, и вот тебе баллончик, прыснешь ему в морду, его парализует на два часа.
«Ага, сейчас, разбежалась в квартиру за тобой идти, — подумала Оксана, — чтобы меня там тоже пришили».
Володька продолжал, волнуясь:
— А если после того как я в квартиру зайду, кто-то по лестнице спустится, ты тоже его баллончиком.
— Да мало ли кто по лестнице спустится! Ведь это дом жилой, тут вон сколько квартир — и во всех люди!
— Ну ты уж соображай, в кого прыскать. Конечно, не в женщину с ребенком и не в бабулю с собачкой. Так, по голосу судя, этот мужик средних лет, может, постарше. В общем, по обстановке.
Он направился вверх по лестнице какой-то странной
«Это тебе не у алкашей комнаты отбирать», — злорадно подумала она.
Она подошла к парадной и стала читать список квартир, потом зашла внутрь и уставилась на почтовые ящики. Вот хлопнула дверь на четвертом этаже, это Володя зашел в квартиру. И почти сразу же раздались торопливые шаги. Кто-то спускался по лестнице быстро, но стараясь не шуметь. Сердце у Оксаны екнуло.
Она достала из кармана какую-то бумажку и сделала вид, что близоруко в нее всматривается. Вот показался мужчина средних лет неприметной наружности и просто одетый. Он явно спешил, что-то такое было в его походке , и внешнем виде, что не понравилось Оксане. Мужчина хотел было проскочить к входной двери, но Оксана стояла у него на пути и, приветливо улыбаясь, протягивала какую-то бумажку. Волей-неволей мужчина несколько замедлил ход, и в это время, не переставая что-то говорить, Оксана быстро достала из сумочки баллончик и брызнула ему в лицо. Этот тип свалился как подкошенный, глухо стукнувшись головой о ступеньку.
«Если это киллер, то сегодня у него явно неудачный день», — подумала Оксана, выходя из парадной. Она села в машину и отъехала за угол. Почти тотчас прибежал испуганный маклер.
— Ну, это он?
— Да черт его знает, так вроде подходит. Едем скорее отсюда. — Он повертел по сторонам головой. — Ты веди сама, а я посмотрю, не едет ли кто за нами.
Но Оксана видела, что у него трясутся руки, и ее охватило раздражение.
Говорила же ему, чтобы без убийств! Отправили бы куда-нибудь старуху, залезли в комнату. Этого ненормального соседа тоже можно было как-нибудь нейтрализовать.
Так этот дурак Володька все испортил, а теперь и ее втянул. Ну нету теперь нормальных мужиков, все какие-то придурки возле нее крутятся!
Оксана покружила по городу, потом отвезла Володю к нему домой, а сама вернулась на метро. Через два дня Володька заехал за ней на работу. Он был хмур и зол, как всегда в последнее время.
— Тот мужик в подъезде помер.
— Ты откуда знаешь?
— Откуда! Знаю — и все. Менты у меня знакомые. Помер от разрыва сердца.
Пока валялся там на лестнице, сердце не выдержало.
— Имеешь больное сердце — не ходи в киллеры, — хладнокровно заметила Оксана.
— А может, это и не киллер был? Может, ты постороннего человека угробила? — Он схватился за голову. — Меня же могли в той квартире видеть! Все из-за тебя, сука, вот навязалась на мою голову со своими офортами.
Злить Оксану не следовало. И говорить с ней в таком тоне тоже не следовало. Если дело принимало такой оборот, то у Оксаны были развязаны руки.
Тут она была в своей стихии. Откуда же было знать райкомовскому мальчику, как выражалась и вела себя череповецкая шпана? А Оксана очень хорошо помнила свое уличное детство. Она прищурилась и стала похожа на свою мать.