Любовница. По осколкам чувств
Шрифт:
— Айза…
— Я прошу тебя! Только ты меня не бросай, умоляю! — резко перешла я на максимально жалостливый тон.
И Амир тут же мне уступил. Впрочем, так было всегда. За это я его и любила всем сердцем, как друга и как брата.
— П-ф-ф… ладно, собирайся, я заеду за тобой через час.
— Ты лучший! — всхлипываю и снова начинаю плакать навзрыд от облегчения.
— Да, я лучший, — как-то грустно потянул в трубку парень, а затем коротко закончил, — жди.
И отключился.
А я ещё четверть часа уныло обходила комнаты Данила
В этом весь Шахов — загадочный, непонятный, но притом такой до одури дурманящий и соблазнительный. Соприкоснувшись с ним однажды, уже нет силы оторваться от этого мужчины. Это как прогулка до трансформаторной будки — ты знаешь, что тебя ударит током, но ты жаждешь достичь максимальной точки напряжения, а затем вспыхнуть и сгореть в огне его страсти.
Да, кто-то скажет, что это псевдоромантический бред влюблённой дурочки. А я скажу, что лучше один раз лечь с ним и умереть, чем тоскливо смотреть издалека. И нет, я не жалею о минувшей ночи. Даже если бы я знала наверняка, чем она закончится, то всё равно снова бы пошла к нему.
Несмотря ни на что!
А теперь мне срочно нужен был совет друга, чтобы понять, как это всё дерьмо отмотать назад и вернуть себе любимого мужчину. Потому что иначе, я не знаю, что буду делать. Не понимаю, как буду жить. Есть, спать, строить планы на будущее…
Без Шахова я ничего не хочу! И точка!
Спустя ровно час Амир уже стоял на подъездной дорожке у моего дома. За это время я всё-таки смогла немного успокоиться и заставила привести себя в порядок. Я была в первую очередь девушкой и всегда должна была выглядеть на все сто, даже если собираюсь рыдать и жаловаться на судьбу лучшему другу, которому не впервой любоваться моими заплаканными глазами.
А потому, я приняла душ, нанесла на зарёванное лицо лёгкий макияж и надела на себя костюм-двойку в стиле Шанель нежно-розового цвета. И только убедившись, что выгляжу сносно, я вышла из дома и села в машину Амира.
И почти сразу же разревелась, когда попала в его крепкие, дружеские объятия. А потом всю дорогу до его квартиры всхлипывала, пытаясь выдавить из себя хоть что-то членораздельное, но потерпела сокрушительное фиаско.
— Не мучайся, а лучше попробуй успокоиться. Сейчас приедем ко мне и там всё расскажешь.
И вот мы снова в квартире Амира. Я, умытая ледяной, водой сижу на его диване, отчаянно комкая в руках салфетку, и не знаю, с чего начать. И он, напротив меня, ожидая, когда же я соберусь с мыслями и хоть что-то выдавлю из себя.
— Итак, значит, Данил съехал? — не выдержал Бахтияров моего молчания и начал добывать информацию сам.
— Да, — горестно закивала головой, — а я вчера, знаешь ли, так обрадовалась, что он вернулся. Думала, что муж перебесился и наконец-то понял, что
— Так…
— Но я не намерена была сдаваться.
— Айза…
— Я пошла к нему, когда он наконец-то отправился спать. И…
— Что? — друг замер и впился в меня глазами так, что мне на мгновение стало неловко за свои слова и поступки. Но мы знали друг друга как облупленные, и потому я продолжила свою исповедь.
— Знаешь, это было даже лучше, чем в первые месяцы брака! — в груди яркой вспышкой шарахнула шаровая молния, наполняя меня миллионами искрящихся воспоминаний. Таких красочных, таких настоящих!
Амир вдруг подскочил на ноги и заметался по комнате, как разъярённое животное, лохматя пятернёй волосы на макушке и поглядывая на меня исподлобья со злым прищуром. И от этой его реакции я захлопнула рот, не в силах продолжить свою исповедь.
Минутное молчание между нами. Я горестно поджимаю губы. Амир шумно дышит через нос.
— Тогда какого хрена он самоустранился, если у вас всё так чудесно пошло и поехало, м-м?
— Потому что, не доехало, — склонила я голову, стыдливо пряча свои глаза.
— О чём ты? — вернулся ко мне парень и снова сел рядом, сжав мои ледяные пальцы в своих тёплых и сильных ладонях.
— Сначала всё было прекрасно, как в сказке. Данил говорил, что скучал по мне, что я его девочка. Он дрожал подо мной и стискивал так, как будто бы боялся, что я вдруг исчезну, но потом…
— Что? — напряжённо и громко сглотнул Бахтияров.
— Потом в него словно дьявол вселился. Будто бы раз — и выключили свет в тёмной комнате. Он подскочил с кровати, скидывая меня с себя, и чуть ли не за волосы выволок из комнаты. Рычал на меня, говорил отвратительные вещи, называл так, что у любого бы уши в трубочку свернулись. А затем, как блохастую кошку, за загривок потащил в мою спальню и начал переворачивать там всё вверх дном.
— Зачем?
— Искал духи, которые я стащила у его любовницы, — понуро и стыдливо выдала я очередную порцию горькой правды, — я облилась ими и пошла к Данилу, рассчитывая, что он спросонья и по синей лавочке не различит подделки. Ну и вот.
Бахтияров тут же впечатался лицом в раскрытую ладонь и громко застонал, поражаясь, очевидно, моей непроходимой тупости. А я же только сидела и шмыгала носом, не зная, куда бежать и что делать дальше.
— Я хочу его вернуть, Амир. Я бросила в прошлом месяце пить противозачаточные, врач мне сказал, что на отмене препарата я очень быстро забеременею. Если это случится, то мы будем с мужем чаще видеться, и тогда он разглядит меня. И снова захочет быть только со мной, как и раньше.
И пока я это тараторила на максимальной скорости, друг детства неожиданно громко вздохнул, выпрямился и посмотрел на меня так серьёзно, как не смотрел никогда. В упор. Препарирующе жёстко и безапелляционно.