Любовницы-убийцы (Ее оружие) (Другой перевод)

Коллинз Джеки

Он просунул руку ей под халат.

– Мистер Бассалино, я не могу. – Глаза ее расширились от страха. – Ваша жена, дети, это неправильно…

– Я заплачу тебе, – сказал он, оценив ее практичность. – Сотню долларов, наличными. Как насчет этого?

Она затрясла головой.

– Я вижу, вы не поняли. Я нахожу вас привлекательным, но обстоятельства неправильные. Я служу у вас. Вы доверяете мне и ваша жена доверяет. Если мы… ну, вы понимаете… как я смогу завтра смотреть себе в глаза?

На

него произвела впечатление честность этой девушки. Он не так часто сталкивался с совестливыми людьми, такой контраст казался освежающим. Однако, это не решало проблему с ней.

– А что если я уволю тебя? – предложил он.

– Это глупая идея. Кроме того, я нуждаюсь в работе. Его волновали ее мягкие светлые волосы, девственные волосы. Он испытывал потребность накрутить их себе на ноги… и еще кое-что проделать. Он хотел ее сейчас. Никто не может отказать Фрэнку Бассалино.

– Чего ты хочешь? – хрипло спросил он. Опыт подсказывал ему, что всему есть цена.

– Ничего, – прошептала она. – Когда я первый раз увидела вас, я поняла, что не должна наниматься на эту работу. Вы первый мужчина, который, я чувствую, отличается от других. Я знала, что вы поймете. – Она замолчала, играя им, как рыбкой, попавшейся на крючок. – Вы первый мужчина, к которому я испытываю чувство. – Она потупила глаза. – Но вы женаты. Так что это невозможно.

– Нет ничего невозможного, – произнес, вновь сжимая ее кольцом своих рук и покрывая поцелуями, потом его руки начали шарить по ее телу.

Она сопротивлялась – бесполезное занятие, он был сильнее даже тех мужчин, которые насиловали ее.

Она почувствовала изнеможение и одновременно ощущение облегчения. Скоро это произойдет, он этого хочет, и именно это она и задумала.

Она почти не заметила как он поднял и понес ее в комнату. Он все время бормотал:

– Все будет в порядке. Никто ничего не узнает.

Она была рада, что предварительно выкурила сигарету с травкой, это безусловно сглаживало углы, успокаивало ее, насколько это было возможно при таких обстоятельствах.

Он грубо сорвал с нее халатик, запер дверь и начал освобождаться от того, что было на нем.

– Я не сделаю тебе больно, – обещал он, взбираясь на нее. – Это не будет как было у тебя в тот раз. Ты должна верить в это.

Испытывая отвращение от тяжести его тела, она закрыла глаза, когда он раздвинул ее ноги. Потом она почувствовала его, напряжение ушло и она почти улыбнулась.

Фрэнк Бассалино получил такой подарок, какой приносит радость десятилетнему мальчишке.

ГЛАВА 14

Лерой Джезус Боулс остановился в дверях ресторана. Его жесткие светло-карие глаза медленно

осматривали посетителей, пока не остановились на мужчине, одиноко сидящем за столиком в углу.

Метрдотель уже шел к Лерою, чтобы объявить ему, что в ресторане нет мест. Это был изысканный ресторан и они не поощряли появление здесь черных, даже если они были хорошо одеты и выглядели богатыми людьми.

Однако прежде чем метрдотель приблизился к нему, Лерой поставил пакет, который нес, на пол и быстро толкнул его в сторону столика в углу, повернулся и вышел.

Метрдотель в растерянности поскреб свою шевелюру и направился к пакету.

Позднее в тот вечер по телевидению показали весь этот инцидент. Бомба разнесла «Маджик Гарден», популярный в Манхэттене ресторан, на части. Четырнадцать человек были убиты, двадцать четыре ранены. Полиция разрабатывала несколько версий.

– Дерьмо, – пробормотал Лерой Джезус Боулс, поднимаясь и выключая телевизор.

– Что ты сказал, милый? – спросила черная девушка поразительной красоты. Ей было лет двадцать пять, ее курчавые волосы отливали бронзой, миндалевидные карие глаза.

– Ничего, – ответил Лерой. – Ничего, что может интересовать тебя.

– Меня интересует все, что касается тебя, – прошептала она, прижимаясь к нему и ероша его волосы.

Он нетерпеливо отодвинул ее. Как хорошо было бы найти девушку, которая не станет трогать его руками.

Лерою исполнилось двадцать два года. Шести футов роста, худощавый, но удивительно сильный. Прямые черты лица, вполне симметричные, унаследованные им от его матери шведки. Смуглая коричневая кожа унаследованна от отца, уроженца Ямайки.

Он всегда одевался безукоризненно. Костюмы, жилеты, шелковые рубашки. Даже носки и трусики он носил из чистого шелка.

Лерой любил черный цвет – одежду, женщин, машины, мебель.

Его мать передала ему вкус к дорогим вещам. Она же на всю жизнь отвратила его от белых людей.

– Не пойти ли нам сегодня в кино? – спросила девушка. – Мы могли бы пойти на последний сеанс. Мне завтра не надо на работу, так что…

– Боюсь, что не получится, Мелани, – отозвался он. – Я должен поздно работать.

– А что ты делаешь? – с любопытством поинтересовалась Мелани.

Она знала его уже три недели, в течении двух недель спала с ним и все еще не знала о нем ничего, кроме того, что у него прекрасная квартира, много денег и что с ним интересно.

– Я уже говорил тебе, чтобы ты не была любопытной, – сказал Лерой ровным голосом. – Я занят… э – э…. делами, которые неинтересны тебе… сделки, всякий бизнес.

– Вот как! – Она помолчала, потом спросила. – Когда ты должен уйти?