Любовник из провинции. Наваждение
Шрифт:
День был дождливый, серый, но Митя неожиданно ощутил прелесть мира... И так же неожиданно решил, что не станет больше звонить Вере! Это его обрадовало, потому что она сидела в нем как заноза, как больной зуб, как... Нечто непрестанно мучающее и не дающее о себе забыть. А тут - ничего! Класс!
То есть утро в доме было безоблачным в противовес миру за окном. Нэля велела ему пропылесосить квартиру, ему этого не хотелось, но он пообещал, а пока, - оказалось, - у него кончились сигареты.
Он же просил Нэлю
Он набросил старый плащ, прямо на свой домашний прикид - старый пуловер и драные джинсы,- и вышел под дождь.
Промокнув сразу, он не почувствовал дискомфорта и медленно пошел домой, затягивая пребывание под дождем. Обогнув трамвай, вышел прямо к телефонной будке на углу их дома. И вдруг безумная, шальная мысль мелькнула и тут же превратилась в желание: позвонить Вере! Так, наобум. Поговорить, спросить, как она живет, и прав ли он, думая, что она вышла замуж и у нее ребенок.
Двушка в плаще нашлась.
Он набрал ее номер и она взяла трубку.
Она узнала его, а у него бешено забило сердце. Как колокол. Он сказал: я тебе звонил на телевидение.
– Я знаю, - ответила она, - мне передали. Наверное, увидел?
– Да. Но я все равно бы позвонил, как-нибудь да разыскал. Я был на твоей старой квартире...
Она помолчала, может быть, удивилась, что он и там побывал,
– ну и как?
– Они давно потеряли бумажку с твоим номером... Мне ваша строгая дама дала твой телефон. Я дал ей слово чести, что я не телепоклонник, а истинный.
– Ты давно здесь?
– спросила она.
Они были здесь уже неделю, но Митя этого сообщать Вере не собирался: три дня, а что? Полагаешь, что я звоню тебе после месяца присутствия?
– Все возможно, - ответила она. Вообще, она говорила холодно и спокойно, будто они уже виделись несколько раз и не очень хорошо. У нее есть причины говорить таким тоном, ведь прошло три года!
– Ты замужем?
– Задал наконец он самый мучающий его вопрос. Она ответила: нет.
Все в нем вспыхнуло от внезапного счастья: ты свободна сейчас? спросил он.
– Да, - ответила она просто.
– Ты можешь встретиться со мной? Хочешь?
– поправил себя он.
– Могу.
– Сейчас?
– Он дрожал, боясь, что она что-нибудь придумает и откажет.
– Но почему так срочно? Смотри, какой дождь...
– чуть отказываясь, протянула она.
– Дождь? Разве это помеха?
– Усмехнулся он, - Сейчас. Хорошо?
– Ну, хорошо, давай сейчас, - откликнулась она тем же спокойным голосом.
– Только на улицу я не выйду - у нас льет, как из ведра...
– Где это находится - "у вас"?
– Спросил он.
– На Чистых прудах... Приезжай ко мне, если уж так...
– Да, так.
– ответил он.
Выбежав
– достаточно!- и стал ловить такси.
Он не был похож на дипломата в отпуске, - старый плащ, волосы, всегда ухоженные, висели мокрыми прядями, на ногах сильно ношеные кроссовки ( в Союзе они выглядели писком моды, - их просто никто еще не видел), взгляд то ли пьяного, то ли безумного. Он им и был.
Дом, в котором жила Вера, был респектабельным, постройки тридцатых, не для малых сих... Он поднялся на медленном лифте и на пятом этаже дрожащей рукой позвонил в квартиру.
Вера открыла ему и рассмеялась.
– На кого ты похож!
Митя смутился. Он даже не пригладил волосы!
А Вера была великолепна. Волосы ее, тщательно расчесанные, свободно лежали по плечам. Лицо было молодым, свежим, спокойным.
Она стала подкрашиваться более интенсивно и ей это шло.
И немного раздалась: плечи, грудь, бедра. Только талия осталась такой же тонкой.
Митя с немым восторгом смотрел на нее.
Она ввела его чуть не за руку в квартиру и сказала: снимай свое мокрое барахло. Он снял плащ, причесался.
И через минуту перед ней стоял прежний Митя, только чуть постаревший, чуть погрузневший... Митя в начале излета. ... Как ужасно, что всем нам приходится стареть... подумала Вера, это не идет никому, но Мите особенно! Пока еще мало заметно, - пожалуй, только ее придирчивому неравнодушному глазу...
– Идем в столовую, - сказал она, - я сегодня дома и потому у меня есть обед...
– Я в таком виде, что только для кухни...
– пошутил Митя, но как-то грустно.
Он увидел, что квартира не огромная, но вполне приличная по метражу, двухкомнатная. Новая мебель...
Они прошли в столовую. И Митя узнал толстое старое кресло, в котором он сиживал тогда у нее... И тут же в него угнездился.
Вера рассмеялась: все в него садятся! Никто в современное не плюхается!
... Кто же эти "все"? Конечно, у нее кто-то был, а может, и
есть?.. А что ты хотел? Чтобы она была тебе верна, как Ярославна? Стояла на башне, глядя в сторону Америки? Так было. Но ты не сумел сохранить. Она благожелательна и холодна, как снежок...
Она спросила, не хочет ли он пообедать? Он ответил, что хочет выпить с ней и пусть она не скачет по квартире, а даст на себя посмотреть. Но она все же ушла на кухню.
Митя внимательно оглядел комнату, пытаясь найти следы мужчины. Таких следов он пока не увидел, но вот дверь во вторую смежную комнату была закрыта плотно. Там - спальня. И возможно там - те самые улики...
Митя горел от ревности. Он попросит показать ему квартиру! Вот он что сделает! Она не сможет ему отказать и возможно тогда он что-то и увидит...