Любовник
Шрифт:
Викентий сел в свой темно-зеленого цвета «Рено», напичканный электроникой, который он удачно купил за пять тысяч долларов у своего приятеля, и поехал прямо к Симоне, как они договаривались, чтобы обсудить ремонт и заем денег. И тут он вспомнил картину на стене в квартире Лени, и шальная мысль пришла ему в голову: стать любовником Симоны, - и чтобы придать этой мысли значительность, он про себя добавил: «И удобно, и денег больше». Но эта вторая половина мысли мало занимала Викентия. Главной была первая - «стать любовником». В этой мысли его интересовал сам процесс «стать».
Викентий по натуре был человеком осторожным, рациональным
Вот и сейчас он был женат на неинтересной, толстой и неумной Юле, которая в нем души не чаяла, считая его суперменом и не подозревая, что, вообще-то, он не только не супермен, но даже не средней руки мужчина. Ее неопытность в сексуальных делах ограничивалась общением с законным мужем два раза в месяц. Но этого ей было достаточно, чтобы быть уверенной в том, что он половой гигант, и таким она его выписывала перед своими подругами. Ее все устраивало в этом чуть выше среднего роста, сутулом, худощавом мужчине, Викентии. В довершении всего, у него были очки-линзы, которые постоянно съезжали на кончик носа,– ну чем не красавец! Но любовь Юлии видела все это в необыкновенных красках.
Когда он приходил домой, она суетилась вокруг него, не зная чем ему угодить, и, конечно, все самое вкусное, что могла изобрести стриженая под мальчика головка Юли, выставлялось на стол, и счастливая, довольная жизнью, улыбающаяся Юля садилась около Викентия и не сводила с него глаз. А он каков? Решил «стать любовником» Симоны! Но Юля не могла представить, что кроме нее Викентий думает о ком-нибудь другом. Так случается со всеми влюбленными, и слава Богу, что на людей находит это затмение разума, - иначе, род человеческий в один прекрасный день прекратил бы свое существование.
Коварный Викентий не подозревал, каким он владеет сокровищем – своей женой Юлей. Женился он без намека на любовь – их свели знакомые и оставили на ночь вдвоем, после чего Юля впала в это бесконечное состояние восторга, что очень раздражало Викентия, но он этого не показывал. По своему предназначению он был примерный муж, но всегда мечтал быть именно тем суперменом, которым его считала Юля – он и жил то с ней именно из-за ее высокого мнения о нем. Однако, он понимал, что мнение Юлии не является для него единственно важным. В глубине души он сомневался, что такая женщина, как его Юлия, может оценить его по достоинству. А он стремился стать героем любовником. И вот, Симона!
Да! Именно о такой женщине он мечтал и грезил. И вот сейчас он с ней увидится у нее на квартире, куда впервые она его пригласила. По своей неопытности, Викентий, когда по телефону Симона сказала «А вы не могли бы сейчас ко мне заехать?», воспринял это приглашение как предложение чуть ли не «переспать». Викентий ехал к Симоне с одной единственной мыслью «Стать любовником…» - и от этого слова «Любовник» он чувствовал себя выше, красивее и лучше. И он был прав. Не всякий про себя осмелится подумать « Любовник». Обычно, мужчины часто меняющие женщин, которые быстро с ними сходятся, в отношении себя не употребляют этот опереточное название : «Любовник». Но для Викентия это слово было в одном ряду с титулом графа или князя.
Викентий остановился прямо
Птицей влетел на третий этаж наш Викентий и позвонил. Симона сразу открыла ему дверь, и вот Викентий из этой жизни перешел за порог другой жизни, жизни в гроте, где камни, цветы и материи составляли общий фон. И все это чудо умещалось в трех комнатах постройки шестидесятых годов. Оказавшись у Симоны, мужчина забывал о месте и времени, и все, что так или иначе обсуждалось с ней, не касалось предметов земных. Симона умела создать атмосферу возвышенного и мистического.
Симона осмотрела Викентия с ног до головы, и он показался ей каким-то необычным. Глаза его неестественно горели и он озирался по сторонам, как будто его сейчас кто-то схватит и вышвырнет за дверь. Симона спросила:
– Что случилось?
– Ни-чи-во… - дерзко ответил Викентий, специально растягивая слово. Викентий становился то на пятки, то на каблуки. Он весь играл.
– На следующей неделе мой знакомый даст ответ о деньгах, - выпалил Викентий и пристально посмотрел на Симону. Симона посмотрела на него также пристально и опять подумала, что он какой-то все-таки странный.
– Вы приболели? – спросила она.
– Отнюдь. Я в отличной форме, - ответил Викентий и обошел вокруг Симоны, глядя по сторонам.
– Да присядьте же, - стала уговаривать Симона.
– Да, конечно, - и при этих словах Викентий присел на край тахты, на которой, по его понятиям, он должен стать «любовником». Симона посмотрела на него вопросительно.
– И вы садитесь рядом, - гордо сказал Викентий и посмотрел на Симону, но не просто, а взглядом любовника, оглядывая ее с головы до ног и останавливаясь на местах, его больше всего интересовавших – ногах и груди. Симона взяла стул и села напротив Викентия в позе сфинкса.
Викентий исчерпал весь ресурс своих знаний о поведении любовников и сидел молча, опустив голову, и не знал что делать дальше. Молчание затягивалось. Симона спросила о возможностях его знакомого в предоставлении денег, но оробевший к этому моменту Викентий не мог ничего вразумительного сказать. И только тут Симона догадалась о мыслях Викентия и, чтобы прекратить эту неловкую ситуацию, сказала:
– Вас, наверно, ждет Юлия. – При этих словах Викентий встрепенулся, как птица на ветке от звука выстрела, и с какой-то яростью в голосе заявил: