Любовники
Шрифт:
Глубоко и резко выдыхаю, открываю глаза и выхожу из машины. Мне нечего бояться! Ещё раз напомнила себе, что я — очень даже вменяемая успешная и самодостаточная женщина, которой вовсе нечего поднимать панику из-за какой-то Анны, чтоб её же яд её и погубил, Викторовны.
На всякий случай смотрю в своё отражение, но нет, всё идеально. Красиво уложенные волосы, легкий макияж, элегантное вишневое платье с красивым вырезом, подчеркивающий мою родинку на левой груди. Для большей уверенности — нанесла на губы помаду нежного оттенка. Поправила плащ на плечах,
Со мной поздоровался тот механик, который в прошлый раз общался с моими детьми. Кажется, Владимир Олегович? Ох…что-то плохо у меня с памятью. Всё равно приветливо ему улыбнулась и даже махнула рукой. Поздоровалась и со всеми остальными, кто здесь был, а затем — здравствуй лестница на второй этаж.
С каждым ударом моих туфель об ступеньку этой чертовой лестницы — сердце вздрагивало, а желудок делал кульбит. Так, это твой муж, ясно? Вот иди и не паникуй, в конце концов, он — твоя территория. Пока ещё твоя.
Она сидит за столом. Мне кажется, или она осмелела? Юбка уже была выше колен и с соблазнительным вырезом сбоку вызывающего ярко-алого оттенка, от которого у меня зарябило в глазах. Полупрозрачная черная блузка с длинными рукавами, на этот раз она не стала себя утруждать закрытым горлом, вместо этого две, а то и три, верхние пуговицы были расстегнуты. А её каблуки снова могли проткнуть чью-то руку насквозь. Очки в черной оправе, распущенные волосы и эта чертова помада на губах.
Возьми себя в руки. Она — никто. Задержала дыхание, подняла повыше подбородок и зашагала в сторону кабинета Миши, даже не обмолвившись и словом с этой…экзотикой.
— Михаил Вад…
А продолжение её слов я не услышала — захлопнула дверь. Миша сидел в своём кресле с взъерошенными волосами и по уши утонув в каких-то бумагах. Стоило мне войти, как он встрепенулся и поднял взгляд.
— Рад, что ты приехала.
— Сложно было не приехать.
Ещё бы, такое информативное сообщение. Я присела на кресло, что как раз стояло напротив его стола, и повесила пальто на его спинку, а сумку поставила на пол. Итак, я готова.
— Хотел поговорить с тобой о…твоём предложении.
Ладно, к этому была не готова.
— Прозрачная рубашка делает своё дело, да? — горько усмехнулась я.
— Что? — он нахмурился, откладывая бумаги ещё дальше в сторону, — Нет, рубашка здесь не причём.
— А почему же тогда ты решил изменить своё мнение?
— Я…ещё его не изменил.
— Но уже не так яростно отрицаешь.
— Просто… — он выдохнул, впиваясь пальцами в свои волосы, — Я не могу потерять тебя, а ты уйдешь, если я снова не смогу…сдержаться. Может…ты права. Мне так жаль, — шепнул он в конце, — Жаль, что из-за меня тебе приходиться через это проходить.
— Твоё сожаление ничем уже не поможет, — отрезала я, беря себя в руки, — Проблема уже есть, а нам осталось лишь придумать, как её решить.
На некоторое время мы замолчали. Миша внимательно рассматривал меня, а я старательно прятала взгляд. Не могу понять, рада ли я тому, что он готов согласиться
— Я не хотел, чтобы всё так вышло, — резюмировал Миша, заглядывая мне в глаза.
— Я понимаю.
Правда понимаю, но что от этого меняется? Пусть перестанет извиняться и сожалеть, а потом предложит или скажет что-то стоящее!
— Ты, правда, считаешь, что нам нужно немного…разнообразия?
— Нет, — честно отвечаю я, — Мне оно не нужно, но и ждать, когда ты мне изменишь в следующий раз — тоже не вариант. Уж извини, но мой муж изменил мне, а я не могу просто смириться с этим и забыть, как страшный сон. — мои слова, словно пощечина, бьют по Мише, но у него хватает ума не отпираться, — Поэтому…может быть мы сможем поддержать наши отношения, если немного побудем…с кем-то ещё.
— Ты не должна так думать, — Миша встает с места и подходит ближе ко мне, огибая стол, а потом присаживается на корточки, обхватывая мои ладони на коленях, — И ты не должна предлагать мне это только из-за того, что я натворил.
— Я в курсе, что не должна, — бесстрастно продолжаю я, — Но мне нужна моя семья. И ты — тоже её часть. А ещё я всё ещё люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя. — вместо слов — почти шёпот и я очень сильно хочу ему верить, но мне больно это слышать. Разве не странно? — Я поражаюсь тебе, — внезапно продолжает он, — Твоей силе, терпению. Как ты справляешься? Почему ты всё ещё не убила меня? Ну или её, — он фыркает в сторону двери, но у меня это не вызывает приступа смеха, — Я предложил ей что-то вроде отступных, достаточно приличная сумма, чтобы ушла без скандала, — я замерла в ожидании, — Сказала, что ей нужно немного времени, чтобы закончить текущие дела и собрать вещи. Прости, что затянул с этим.
Впервые смотрю в его глаза. Нежность и тепло, — вот, что я вижу в его глазах цвета мёда, конечно же, смешанные с виной. Он подносит мои руки к губам и целует их, глядя мне в глаза. И мне снова кажется, что без него я точно не смогу быть. Не смогу быть и с кем-то другим. Мне нужна моя семья и он тоже. Вспоминая нашу близость на этих выходных, не могу отделаться от собственнического чувства. Делить с кем-то моего мужа? Не с кем-то, а с ней! Едва не зарычала, вспоминая, в чем она пришла на работу сегодня.
— Ты слишком злобно дышишь, — шутит Миша, улыбаясь.
— А ты сам подумай, как я буду спать с кем-то кроме тебя и посмотрим, как дышать будешь ты.
Миша лишь усмехнулся. Мы оба знали ответ, так что вопрос можно было считать риторическим.
— До зубного скрежета хочу тебя.
Не смогла не улыбнуться сейчас, когда слышу эти слова. Он любит меня, хочет меня и дорожит нашей семьей, вроде как. Могу ли я довериться ему? А себе? Сможем ли мы со всем этим справиться?
— Думаю, мы можем попробовать.