Любовники

Коул Фиона

Мы заперли дверь и трахались быстро и жёстко, словно оба отчаянно хотели избежать чего-то. Когда мы вышли из той комнаты, мы больше не упоминали об этом, пока она не позволила мне снова найти в ней утешения после смерти моего отца. На этот раз я не покинул её.

Я никогда не жалел о своём решении быть с ней. Я любил Карину, но иногда мне казалось, что чего-то не хватает, и не мог не задаться вопросом, видели ли мы это оба, но просто не обращали внимания, а вместо этого цеплялись друг за друга, потому что так было легко и мы оба так сильно заботились друг о друге.

Но я должен

был подумать, не было ли то, что мы с Кариной встретились, всего лишь иллюзией того, что мы были предначертаны судьбой с самого начала. Наш предполагаемый брак по расчёту, который начинался как шутка, стал неизбежным финалом. Но если мы с Кариной были предначертаны судьбой, тогда почему я продолжаю встречаться с Джексоном? Какова наша судьба?

Я не хотел Джексона. Я хотел, чтобы рядом со мной была великолепная женщина, которая поможет мне выполнить свою роль в нашей семье. Дети, новое поколение. Я нуждался в ней.

И после этого сна я нуждался в её утешении. Я посмотрел на её тёмные волосы, разметавшиеся по подушке, некоторые из них спадали ей на щёки. Наклонившись, я откинул пряди назад и прижался губами к её шее. Карина выгнулась и перевернулась на спину во сне, а я начал будить её своим ртом, медленно скользя вниз между её ног и растворяясь в ней.

5

Джексон

— Привет, Дороти, — позвал я.

— Доброе утро, Джексон.

— Как у него сегодня дела? — спросил я, закрывая за собой дверь в квартиру Эндрю на первом этаже.

— Хорошо, хорошо. — Она негромко рассмеялась. — Раздражительный, как и всегда.

— Я поговорю с ним.

Она с улыбкой отмахнулась от меня и вернулась к вытиранию кухонного стола. Я нанял Дороти, когда Эндрю заявил о своей независимости и попросил съехать. Мы прожили вместе два года после несчастного случая, и я мог ему помогать. Но я видел, насколько тяжело ему было видеть, как его друзья поступают в колледж и обретают независимость, которой он, как предполагалось, тоже обладал. Я согласился при условии, что он будет продолжать заниматься физиотерапией, разрешит мне посещать его врача и запишется на несколько онлайн-курсов для поступления в колледж.

Мне стоило огромных усилий заработать достаточно денег, чтобы содержать вторую квартиру, оплачивать занятия физиотерапией на дому, работу уборщицы и курсы в колледже. Но, увидев искру в его глазах, я понял, что это того стоило.

Также было нелегко найти квартиру, соответствующую его потребностям, но после того, как он съехал, я переоборудовал свою собственную квартиру, чтобы быть уверенным, что смогу организовать жилье, доступное для инвалидов. Я прошёл по широкому коридору в гостиную. Войдя, я увидел, что брат сидит в своём кресле и смотрит «Цена устраивает» (прим. — Телешоу-игра, цель которой — угадать стоимость представленных товаров).

— Привет, братан.

Он посмотрел на меня теми же карими глазами, что и у меня, и ухмыльнулся.

— Привет, засранец. Уже передёрнул для кого-нибудь из мамочек?

Я посмеялся над его шуткой о моей работе в «Вуайеристе» и показал ему фак.

— А ты? — бросил я в ответ. Моему брату выпал

не самый удачный расклад в жизни, но он каким-то образом умудрялся шутить и наслаждаться жизнью. По крайней мере, большую часть времени.

— Ты что, шутишь? — сказал он, выключая телевизор, прежде чем взяться за колёса и направиться ко мне, чтобы встретиться за маленьким столиком в комнате. — С тех пор, как я снова обрёл способность кончать, это единственное, что я, чёрт возьми, делаю. Тебе следует сводить меня в «Вуайерист». Уверен, что у кого-нибудь есть фетиш на паралич нижних конечностей.

Я лишь покачал головой и бросил пакет из «Пончики Холтмана» на стол.

— О, чёрт возьми, да. Ты принёс мне кленовый бекон?

— Конечно. Он же лучший. — Эндрю со вздохом откинул голову назад, его глаза закрылись. — Но я съел его перед тем, как прийти сюда. Чертовски вкусно.

Мне пришлось подавить смех, когда он резко вскинул голову, устремив на меня убийственный взгляд. Не говоря ни слова, брат открыл пакет и перепроверил мой рассказ.

— Ты самый отстойный брат, ты знаешь это? У меня мог бы случиться сердечный приступ. Сердце будет разбито из-за того, что я упустил свой пончик. Это я здесь покалеченный.

Закатив глаза, я выхватил пакет у него из рук и взял себе пончик с глазурью.

— Ага, едва держишься на ногах.

Пожав плечами, он достал пончик с кленовым беконом и всё это время стонал. Я хотел было выругать его, но это был один из тех моментов, когда я просто смотрел и чувствовал, как волна благодарности захлёстывает меня, поглощает так сильно, что у меня защипало в глазах. Мой брат был единственной семьёй, оставшейся у меня после аварии, и я чуть не потерял и его тоже. К счастью, он был упрямым ублюдком, который не сдался, когда в шестнадцать лет у него отнялись ноги. Каким-то образом он прошёл курс физиотерапии и отказался бросать надежду. Он приобрёл некоторую подвижность, и с каждым месяцем, казалось, прогрессировал в лучшем направлении. Последним из них стала его способность кончать. Никогда не видел такого счастливого человека.

— Ну, реально, как дела на работе? — спросил он, прерывая мои размышления.

— Всё хорошо. У нас была встреча с командой, которая будет помогать в создании бара. По крайней мере, с двумя из них. С остальными я познакомлюсь в процессе.

— Есть среди них сексапильные? Какая-нибудь цыпочка в облегающем деловом костюме?

— Ты неисправим. — Он бесстыдно пожал плечами. — Там были парень и девушка.

Глаза Эндрю остекленели, вероятно, он фантазировал о какой-нибудь деловой женщине, в то время как мои мысли перескочили на Джейка.

— Карина занимается маркетингом. Она бы тебе понравилась. Джейк… — я поперхнулся его именем, и мне пришлось проглотить комок в горле, чтобы продолжить: — Джейк помогает с финансами. Так что я буду работать с ним большую часть времени.

— Круто. Ты в восторге?

— Ага. Как будто мы говорили об этом целую вечность, и вот теперь это наконец происходит. На стройплощадке началось строительство, и каждый раз, когда я прихожу туда или проезжаю мимо, мне требуется секунда-другая, чтобы осознать, что я буду отвечать за него.