Любовное заклинание

Макбрайд Джул

– Великолепного? – еле слышно повторил он.

– Я ведь его совсем не знала.

– По-твоему, это что-то меняет? – Джеймс печально покачал головой, желая и одновременно боясь услышать правду. – На что ты...

– Рассчитывала?

Он молча кивнул.

Сим двинулась в сторону, как будто собиралась убежать, а когда Джеймс уперся рукой в стену, преграждая ей дорогу, скрестила руки на груди. Это движение снова пробудило в парне неподходящие воспоминания. От воды блузка на девушке стала прозрачной и кружевной бюстгальтер постоянно притягивал к себе взгляд. Он еле слышно

спросил:

– В ту, первую, ночь, ты думала, что я...

Ни один из них не мог произнести вслух: «Великолепный».

– Не совсем, – быстро поправила Симона. – Мне кажется... когда ты коснулся меня, я начисто забыла о нем, и с тех пор ни разу не вспоминала. Ни разу. Как будто я никогда и не была в него влюблена. Ну как ты не понимаешь...

– Что?

– В этом вся проблема! Получилось так, что заклинание было направлено на тебя!

Джеймс смотрел на нее умоляющим взглядом. Ситуация казалась совершенно безысходной. Оставалась еще маленькая надежда, что Симона сейчас рассмеется и скажет, что это была глупая шутка, такой черный юмор; и когда-нибудь они оба будут со смехом вспоминать эту историю. Но ничего подобного не произошло. Сим нервно облизнула губы, снова заставляя собеседника забыть о теме разговора, и сказала:

– Твой брат постоянно приходил в Метрополитен. В обеденное время.

Эта привычка Великолепного была всем известна. Симона с невероятной осторожностью подбирала слова.

– Он часто заигрывал со мной. Это было еще до женитьбы на Кристине. – Девушка горестно вздохнула и добавила с поспешностью: – Может быть, все это не имеет значения. Я хочу сказать, за ужином он даже не вспомнил меня...

Джеймс почувствовал, что уже ничего не понимает, потому что влажные алые губы девушки двигались необыкновенно соблазнительно, выдавая тайны хозяйки.

– А дальше?

– Ты совсем не слушаешь меня, – печально заметила она. – Получилось так, что все сработало. Неожиданно для меня.

Ответом ей был ошарашенный взгляд:

– Что сработало?

Сим уставилась на Джеймса, как на ненормального.

– Отворотное заклинание на тебя. Понимаешь, вначале магический обряд был направлен на него, но потом подействовал на тебя, и я просто обязана была сделать что-то, чтобы не обманывать тебя. Из-за этого колдовства наши отношения не были реальными...

Теперь Джеймс понял, что окончательно запутался. Он словно пытался догнать поезд, который быстро набирает скорость.

– Так ты была влюблена в моего брата?

Как можно уважать женщину, способную увлечься Великолепным?..

– Вот именно, была, – значительно ответила Симона.

– А сейчас – нет?

– Конечно, нет! – Похоже, признание доставляло девушке немало моральных страданий, что говорило в ее пользу. – Уильям был на той вечеринке, в Хэллоуин, когда украли статую. Я как раз раздавала напитки... – Сим пристально посмотрела в глаза мужчине, как будто пыталась решить, действует ли еще первое заклинание, и продолжила задумчиво: – Так вот, Уильям пришел на вечеринку в ту ночь, когда пропала статуя. Как бы то ни было, он выглядел таким довольным жизнью, очаровательным, к тому же был... из семьи Гаррити.

Для

самого Джеймса этот факт служил источником постоянных неприятностей.

Симона отвела взгляд, и продолжила сдавленным тоном:

– Понимаешь, вся история с заклинанием была просто шуткой. Мы с подругами решили съездить в Кэтскилс, где собираются ведьмы. Я даже по-настоящему не знала твоего брата и не думала, что он окажется...

– В твоем домике?

– В моей постели.

– Это была моя постель, – поправил Джеймс, глядя на собеседницу, и медленно вздохнул, решая, что делать дальше.

В это время раздался шум мотора за окном. Симона повернулась на звук, радуясь, что тяжелое объяснение на минуту прервалось. Дождь уже почти прекратился. По дорожке, ведущей к дому, ехала черная машина. Даже с их позиции были хорошо видны два пассажира.

– Перес и Стайлс, – сказала Сим. – Должно быть, они вместе приехали из города...

Не успев договорить, девушка удивленно ахнула и, быстро открыв окно, высунулась на улицу. Джеймс не успел сообразить, что она делает. Схватив девушку за талию, он стал дергать на себя, пытаясь втащить ее внутрь.

– Не высовывайся, на улице дождь.

Ухватившись за оконную раму и отчаянно сопротивляясь, Симона огрызнулась:

– Я и так уже намокла.

Она шлепала Джеймса по рукам и продолжала выворачиваться. В других условиях он ничего не имел бы против, но после долгого воздержания жаркая борьба с упрямой красавицей заводила Джеймса все больше. Случайно коснувшись рукой обнаженного участка тела, он мог думать только об одном – как бы поскорей закончить этот спор и прижать девушку к себе так крепко, чтобы уже никогда не выпускать из объятий.

– Стойте! – внезапно заорала Сим. – Вы, двое, немедленно остановитесь! – И тихо добавила: – Я узнала их. Они были там тогда.

– Кто был? – удивился Джеймс, продолжая втягивать подругу в комнату. – Когда был?

Стайлс и Перес уже подходили к дому, поэтому крики Сим не могли обращаться к ним. Крепко ухватившись рукой за пояс юбки Симоны, Джеймс сильно дернул на себя. Хоть девушка и осталась стоять у окна, стало видно, что она кричала двум сыновьям хозяев дома:

– Ни с места! Оставайтесь там, где вы есть! – И, с живостью обернувшись назад, спросила: – Их ведь зовут Стивен и Чарльз, правильно?

Парень кивнул, а про себя решил, что это хитрая уловка, чтобы прекратить спор. Давно уже пора помириться и забыть глупые разговоры про всякие чары и заклинания.

А в это время за окном двое мальчишек продолжали бежать по мокрой траве, рискуя поскользнуться и упасть. Симона вывернулась из объятий мужчины.

– Прочь с дороги, Джеймс.

Глаза девушки пылали яростью; она бросилась бегом из комнаты. Прежде чем последовать за подругой, парень выглянул в окно, пытаясь понять, из-за чего, собственно, весь сыр-бор. Детектив Перес и Эдмонд Стайлс входили в дом, а племянники Джеймса неслись по узкой дорожке, ведущей к пляжу. Со спины мальчишки были очень похожи друг на друга. Хотя Чарльзу было одиннадцать, а Стивену – тринадцать, они были почти одного роста. Оба удирали со всех ног, а за ними неслась Симона.