Любовные чары
Шрифт:
— Тогда уточним детали, — сказала она. — Вы должны узнать, каковы настоящие планы короля Антриаса.
— Ваше величество? — спросил Финнеган.
Она сказала чуть резче:
— Планирует ли вторжение в Нижние Долины или это провокация. Это самое главное. Все остальные сведения, которые добудете, уступают по важности этой. Так что сконцентрируйтесь…
— А зачем это ему? — пробормотал Эллиан. — Я имею в виду провокации? Он воинственный король, делает то, что говорит.
— Короли делают то, — ответила она, — что нужно королевству, а говорить можно разное. Нужно
Финнеган заверил:
— Мы все сделаем, ваше величество!
Я ощутил, что королева сейчас закончит инструктаж, поднялся и после поклона произнес смиренно:
— Ваше величество, в составе посольства наверняка будут слуги, конюхи? Наверняка наш мудрый глава посольства глерд Финнеган даже личного повара возьмет.
Она сказала с неудовольствием:
— Глерд, учитесь выражать мысли короче.
— Это я от волнительности, — заверил я. — Ваше величие у меня просто дух вышибает! Все, что хотел сказать, забываю, а что было не со мной, помню… В общем, я хочу взять в собой в любом качестве, что позволяет штатное расписание, доблестного глерда Фицроя.
Она приподняла одну бровь.
— Это с которым ездили выручать Рундельштотта? Да, конечно. Он в вашем распоряжении.
Поморщились не только Финнеган, но даже Эллиан и Баффи, предпочли бы, чтобы слугой на побегушках у них был я, а тут получается, что у меня самого будет слуга. А раз так, то меня как бы не пошлешь поить коней.
— Благодарю вас, ваше величество, — сказал я с чувством. — Вы… э-э… великая королева. Хоть режьте меня, но вот прямо в глаза вам так и скажу всю правду-матку, ваше величество: вы — великая королева!
Она ответила холодно:
— Все свободны.
Финнеган с Эллианом и Баффи вышли, надменные и величавые, я держался за ними, как серая мышка, но приотставал из почтительности все больше, а когда они начали спускаться по лестнице, вернулся к двери королевского кабинета и сказал старшему слуге:
— Доложи королеве, что у меня неотложное дело.
Он, не меняя выражения лица и не делая лишних движений, чуть приоткрыл дверь и буквально просочился вовнутрь, как струйка дыма.
Я терпеливо ждал, наконец он вышел и сделал почтительный жест ладонью в сторону кабинета.
— Королева готова принять вас.
Двери он распахнул, правда, одну половинку, но все же распахнул, этакая полупочтительность, но лучше полупочтительность, чем полунепочтительность.
Я быстро вошел в кабинет, поклонился коротко и сказал отрывисто:
— Ваше величество, вы очень заняты, потому не оторву вас от дел. А если и оторву, то ненадолго. Вы поступили мудро, что не стали вызывать лорда Кельвина — так зовут полномочного представителя Уламрии при вашем дворе?.. — и обвинять во вмешательстве короля Антриаса в наши… простите, ваши дела. Посланник ответил бы, что король ничего не знает о похищении Рундельштотта, однако теперь я настоятельно рекомендую написать письмо.
Она сказала холодно:
— Королю Антриасу?
— Как король королю, — ответил я. — Простите, королева, хотя в делах государства властители должны быть бесполыми. Как королевская
— И что я ему напишу? — сказала она резко. — У нас нет доказательств!
— И не надо, — ответил я.
— Что-о?
— Вы всего лишь, — пояснил я, — попросите строго наказать мерзавцев, посмевших похитить вашего любимого лекаря. Не указывая пальцем на короля. Дескать, он вне подозрений, потому и обращаетесь с такой естественной просьбой… Как к кузену. Кузен к кузену. Э-э-э, кузина к кузину. Тьфу, кузина к кузену!
Она откинулась на спинку трона, лицо хмурое, в глазах недовольство.
— А что он должен сделать?
— Не знаю, — ответил я откровенно, — но вы же, короли, как бы одна семья, даже обращаетесь друг к другу «кузен», «кузина». Повязаны! Одна… простите, команда. Мафия. Коза ностра. Общество королей. Так что он, как король, королеву выслушает.
— А что ответит?
— Неважно, — сказал я настойчиво, — главное для вас — дать понять, что мы здесь обо всем знаем, учитываем и готовим адекватный, но несимметричный ответ. Потом поясню. Главное, чтобы прочел, а я доскажу на словах остальное.
Она впилась в меня взглядом.
— Что у вас за игра?
— Ваше величество, — объяснил я, — то, что скажу, это я скажу. Вы за меня не отвечаете. Во всяком случае, если возникнут вопросы, вы дезавуиру… дезавуируете… тьфу, какое слово длинное, что, проще говоря, скажете, это он сам, то есть я, молол спьяну, а вы вообще не позволяли мне рта раскрывать, так как рылом… в смысле рангом не вышел! Вы повелели только передать письмо, и усе. А в письме будет выверено лично вами, это ж слова улетают, а на бумаге остаются.
Она слушала внимательно, кивнула с некоторой задержкой, все еще до конца не убежденная.
— Хорошо. Напишу.
Я сказал твердо:
— Ваше величество, любое посольство — это всего лишь посольство, но в нем должен быть человек, который занимается делом. Официальная часть будет за глердом Финнеганом, а мне вы поручите неофициальную.
Ее лицо отвердело, а голос стал жестче:
— Вы о чем, глерд?
— Первое, — сказал я, — вы мне уже изволили возжелать, повелеть то есть, вы напишете письмо королю Антриасу, а я передам. Это будет личное письмо, которое он предавать огласке не станет.
— Дальше, глерд.
— Давайте я вам сразу продиктую? — предложил я и, увидев, как меняется ее лицо, сказал поспешно: — Да пошутил я, пошутил!.. Вы сами найдете правильные слова. Просто я предлагаю написать вот так: «Дорогой кузен, сообщаю о неприятном случае, который связан с вашими людьми. На днях прямо из башни королевского дворца был похищен наш любимый лекарь Рундельштотт. Похитители повезли его в сторону Уламрии. Двое его учеников вызвались догнать похитителей, строго наказать и освободить своего учителя, что и было сделано. При этом им пришлось защищаться от ваших воинских отрядов, что привело к некоторым человеческим потерям. Прошу вас, кузен, строго наказать виновных в столь дерзком похищении. Мои глерды волнуются, требуют мести, но я уверена, что это было сделано без вашего ведома, и что вы строго накажете виновных».